Но чего я хотел на самом деле? Я не знал ответа на этот вопрос. Не мог разобраться в собственных чувствах. Рядом с Алиной я терял себя и словно становился «прежним». Влюблённым в неё без памяти. Безнадёжно.

Вот только сейчас она смотрела на меня совсем по-другому. Не так, как раньше. Теперь она сама робко искала моего взгляда, смущаясь и краснея, и это заставляло задуматься о том, что Алина относится ко мне совсем не так, как когда-то.

Впрочем, я и сам совершал ту же ошибку, что и она. Смотрел на неё так, как не должен был.

Всё это было слишком неправильно! Она, чёрт возьми, замужем! Даже если не брать в расчёт прошлое, то только по этой причине мы не можем себе позволить ничего большего, чем дружеское общение. Я должен поставить во всём происходящем жирную точку, иначе всё зайдёт так далеко, что исправить будет уже невозможно.

Я чувствовал себя виновным в том, что чуть было не поддался собственной слабости. Мне следовало научиться контролировать себя и быть осторожным с собственными эмоциями и желаниями. Но как же это сложно, когда она рядом и такая красивая, что захватывает дух.

Сегодня Алина показалась мне по-особенному прекрасной. Светлые локоны лёгкими завитками рассыпались по плечам; на лице отсутствовала косметика, и это придавало её образу юности и свежести; свободный серый свитер хоть и скрывал фигуру, но обтягивающие джинсы подчёркивали длину и стройность ног.

Она так была похожа на себя прежнюю, ту Алину, которую я помнил и хранил в памяти — юную и до безумия желанную.

Вечеринка почти закончилась, больше половины гостей уехало, остались самые стойкие. Я поднялся к себе в комнату, ушёл в душ, а когда вернулся — в спальне была Алина. До невозможного красивая, любимая и желанная.

Я сам не понял, как всё произошло. И пусть не смог совладать с собой во время поцелуя в гостиной, но был уверен, что после взял себя в руки, а в итоге сдался практически без малейшего сопротивления. Так долго играл с самим собой в строгого старшего брата — запрещал себе смотреть на Алину, прикасаться к ней, был уверен, что держал всё — себя в первую очередь — под контролем, но пустил всё псу под хвост стоило Алине снять платье.

Её взгляд — требовательный и жаркий, оставлял на мне ощутимые горячие следы. Обнажённое тело — такое совершенное — снесло напрочь последние остатки рассудка.

Высокая грудь, стройные подтянутые ноги, упругость ягодиц и манящая влажность плоти под нежными складками — предстающая моему взгляду картина сбивала дыхание и учащала сердцебиение. Моё тело реагировало на неё естественно и незамедлительно. Член требовательно налился кровью, упираясь в ограничивающую его ткань с ощутимым болезненным дискомфортом.

Я капитулировал. И причина была не только в отданном мне теле, но и в её гордо вскинутом подбородке, в прямом, бросающем вызов взгляде медовых глаз, в решительно сжатых губах, в сладком запахе волос. Это была не хорошо знакомая мне естественная потребность, это была нужда в сексе именно с Алиной. Удовольствие не только от физического контакта, простого взаимодействия тел, но и от осознания того, что именно я заставляю её так выгибаться и комкать пальцами простынь, что именно Алина так жадно прикипает губами к моей шее…

В паху свело так, что я с шипением выругался сквозь стиснутые зубы.

Остынь, Пылаев! Ничего подобного больше никогда не будет. Мы только сводные брат и сестра, которые просто пытаются нормально общаться. А всё остальное — лишь побочное явление нашего общего одиночества, которое хочется заполнить хоть кем-то.

— Хоть кем-то? — произнёс я вслух и усмехнулся.