Не спрашиваю, куда Влад везет меня. Я забралась на сиденье с ногами, мой сводный брат заботливо включил для меня подогрев, в салоне играет что-то нейтральное из зарубежной классики.

Мое внимание привлекают желтые огоньки. Я прикусываю язык, чтобы не сболтнуть лишнего, но до носа уже как будто доносится какой-то фантомный запах прогорклого масла и неизвестно из чего сделанных котлет на гриле.

Хочу.

Я так давно не ела всякую фаст-фудную гадость, что прямо сейчас готова изничтожить половину меню.

— Влад… — не выдерживаю.

— Что?

— Я хочу туда, — смущенно машу ладошкой в сторону огоньков.

— То есть я хотел отвезти тебя в хороший ресторан, где нас бы обслужили по высшему разряду, а ты предлагаешь мне свернуть в какую-то непонятную забегаловку, рядом с которой, возможно, пропадают кошки? — он продолжает ехать в прежнем направлении.

Не стану настаивать.

Исполню свою маленькую прихоть после зарплаты. Налопаюсь так, что придется расстегивать пуговицу на джинсах.

— Если мы там сегодня отравимся, то я выбью для нас совместную палату и стребую с тебя моральную компенсацию натурой.

Влад резко перестраивается на соседнюю полосу, съезжает на другую ветку при первом повороте и берет курс на вредную прелесть.

Наши костюм и платье выглядят забавно в обстановке простых футболок и столиков с неубранными подносами. Первым делом я макаю длинную картофелину в стаканчик с мороженым и жмурю глаза, отправляя ее в рот.

— Ты чего делаешь? — Влад пытается забрать у меня мягкое сливочное мороженое, но я дергаю поднос на себя, едва не расплескав вредную газировку.

— Спасибо. Я все отдам тебе с зарплаты, — повторяю свой трюк под еще более удивленный взгляд напротив.

— Конечно. Я буду хранить чек в рамке и стребую с тебя пятьсот тридцать рублей. Пятьсот тридцать два, пардон. В моем вопросе подразумевались твои извращения с едой вообще-то.

— А что? Я так всегда делаю. Вкусно, между прочим. Попробуй, — я совершенно искренне двигаю к нему пластиковый стаканчик с мороженым и смеюсь, когда Влад кривится так, словно я только что перемешала все зубной щеткой, которой до этого был вымыт общественный туалет в этом самом месте.

— Я, пожалуй, по старинке.

Ну и ладно, мне больше достанется.

Мы разговариваем о какой-то ерунде. Обсуждаем игрушки, которые здесь добавляют к детским наборам, и Влад даже идет покупать фигурку странноватой мультяшной девочки с огненно-рыжими вьющимися и торчащими во все стороны волосами для Варежки.

А потом идет за второй точно такой же, потому что я тоже хочу себе девочку с луком.

На моих ногах его кроссовки какого-то чудовищно большого для меня размера, они все время спадают, поэтому Влад контролирует каждый мой шаг, чтобы я нечаянно, запнувшись о шнурки, не свернула себе шею.

Они оказались в багажнике, и я с удовольствием сменила ненавистную теперь шпильку на мягкое удобство.

Влад довез меня прямо до дома, мы всю дорогу продолжали обсуждать какую-то чушь — фильмы, музыку, даже по погоде прошлись — но все это было так легко, так просто… Ни одного неловкого момента.

Уже в подъезде я заглянула по привычке в почтовый ящик, вытащила какие-то рекламные объявления и одно странное письмо без адреса отправителя. Там было написано лишь мое имя.

— Пригласишь? — Влад шепнул это мне на ухо, стоя за моей спиной, пока я открывала дверь.

— Нет.

— Спишу это на твою усталость, Мышка, и не стану настаивать. В этот раз.

Почему я отказала ему? Потому что внутри меня быстро забилось сердце из хрупкого тонкого стекла. Это моя квартира, пусть и съемная, здесь я в безопасности, и никто не сможет сделать мне больно.