– Тише, тише, – командует учитель. Он широко разводит руки в стороны и прищуривает серые глаза, – это еще не все. Теперь я предлагаю каждому из вас написать на листочке лишь одно слово. Одно! Пусть оно выражает то, что вы сейчас чувствуете. То, что волнует вас или гложет. Станьте поэтами на несколько минут, – он раскладывает разноцветные листочки на парты и воодушевленно улыбается, – представьте, что от данного слова зависит все ваше настроение на дни, недели вперед!

– И что мы за это получим?

– Вы получите незабываемые впечатления, – саркастически отвечает на чью-то реплику Евгений Петрович и плюхается на кожаное учительское сиденье.

Кладу перед собой синий квадратик, достаю ручку и задумчиво осматриваюсь: интересно, только я понятия не имею, что писать? Класс просторный, светлый, с огромными стеклянными окнами во весь мой рост, но я все равно не могу нормально дышать. Такое чувство, будто после приезда я разучилась дышать полной грудью, словно после смерти мамы кислород потерял всякую ценность.

Через несколько минут Евгений Петрович собирает у нас листочки и тасует их, будто с десяток лет является самым заядлым картежником Санкт-Петербурга. Затем он облокачивается спиной о стол и говорит:

– А теперь самое интересное. – Его пальцы переворачивают первый розовый квадратик, и я чувствую, как вся моя кровь приливает к лицу. Господи, неужели он собирается читать их вслух? – Математика? Очень интересная заметка. Да-а-альше, танцы. ЕГЭ. Нирвана. Надеюсь, вы имели в виду группу. Тачка. Сестра. Карибы. Пенис – хм! О, а тут у нас что? – учитель широко улыбается и показывает всему классу, нарисованное на листочке кривое сердце. – Осторожно, кто-то среди вас безумно влюблен! – Ребята смеются. Я тоже усмехаюсь, однако не выпускаю из пальцев края стула. Так и тянет сорваться с места. О чем я только думала? Надо было написать какую-нибудь чушь, как, впрочем, все и сделали. Смотрю на то, как учитель переворачивает очередной листочек, на этот раз синий, и слышу, – мама.

У меня земля из-под ног исчезает. Я растерянно хмурю лоб и пытаюсь выглядеть как можно проще, но уверена, что каждый из одноклассников понял, кому именно принадлежит данный тупой квадратик.

– Лето. – Откашлявшись, восклицает Евгений Петрович. Я благодарна ему за то, что он не акцентирует внимания и продолжает пытку, иначе мы бы так и сидели в тишине до конца этого треклятого урока. – Бугатти. Еще один Бугатти. – Два коренастых парня пожимают друг другу руки. – Экзамены. Самоубийство – притворюсь, что этого я не заметил. Диета. Одиночество…

Учитель увлеченно читает дальше, а я непроизвольно замечаю, как вздрагивают плечи Софьи. Что? Медовая королева вместо SPA и солярия написала – одиночество? Не может быть. Удивленно вскидываю брови и вижу, как девушка кидает на меня настороженный взгляд. Она тут же отводит его в сторону, натянуто улыбается какой-то жирноватой брюнетке, но меня не обмануть. Записка действительно блондинки! Как же так? Неожиданно я понимаю, что не только меня подловили и обманом вынудили сознаться в чем-то важном. Возможно, не только я страдаю от чрезмерной доверчивости.

– «Может, сегодня счастье мне улыбнется, – торжественно цитирует учитель и бросает карточки к себе на стол. – День на день не приходится». Откуда строки? – На этот раз молчат все, включая Софию, хотя интуиция мне подсказывает, что блондинка отлично знает ответ. – «Старик и море»! Записали тему в тетради и приготовились к долгому путешествию с кубинским рыбаком – Сантьяго.

Остаток урока внимательно слушаю Евгения Петровича. Он рассказывает безумно интересно, а для занятий по литературе интерес, пожалуй, самое главное. Со звонком скидываю в сумку тетради, учебник, ручки и неуверенно бреду к учительскому столу. Преподаватель складывает все наши записки в верхний выдвижной шкафчик, затем кивает какой-то девочке и наконец переводит взгляд на меня. Его брови ползут вверх.