Я, как свободный и независимый, существую только для наблюдателя, для вас. Все потому, что со стороны видно субъектно-объектное взаимодействие художника и холста. И такое свидетельствующее описание в дальнейшем служит концептуальной базой для общественных взаимоотношений и правовых норм, в том числе для принятия решений изнутри самого человека, субъекта, что является большой ошибкой.

Для наблюдателя я существую в одном виде, а для самого себя в другом, в том смысле, что в моем восприятии есть только какой-то фрагмент меня, допустим, рука, мысль, эмоция, или даже все тело. Я всегда вижу/чувствую только часть себя. Очевидно, что, если можно переживать все тело, следовательно я равен телу, в сумме с восприятием, которое всегда остается за рамками прямого опыта переживания. Восприятие является минимальным набором для вхождения в реальность и не может исключить само себя. Но и управлять чем-либо оно тоже не способно.

Портрет моей личности, для меня самого, создан мозгом для социальной адаптации конкретного тела с определенным именем, но для вас, как для наблюдателя, я создан вашим мозгом с учетом ваших личных интересов. То есть, любой человек, имеет два я, которые несут в себе только часть правды о нем и сложить их вместе невозможно.

Именно сторонний наблюдатель наделяет другого свободной волей. Хотя, внутри человека никакой свободы воли нет, все его действия полностью детерминированы опытом, генетикой, текущей ситуацией, средой и творческими способностями мозга (случайными комбинациями элементов).

Но почему тогда считается, что свобода воли существует? Одна из причин этого в том, что мы боимся неопределенности. Нам проще думать, что человек полностью контролирует свое тело и может нести за его действия ответственность.