Я нырнул в элегантное нутро, поймав недовольный взгляд товарища на своих ботинках, с которых на замшевые коврики сочилась апрельская грязь.

Мой рассказ не пробудил в Мише товарищеского энтузиазма. Выслушав меня, он лишь кисло зевнул и протянул дряблую руку: «Ладно, ехать пора. К родителям обещался на ужин. Заправиться еще надо».

Мы зашли в магазинчик при заправке. Пока заливали бак, Миша набивал корзину жрачносмачным, акцентируясь на коньяке и сыре. С минералкой я подошел к кассе, приткнув бутылку к вываленной корзине.

– Нам отдельно посчитайте, – не моргнул глазом школьный дружок.

– Прислал бы я тебе твой полтинник, – грустно ухмыльнулся я, доставая деньги.

– Точно, чтоб не заморачиваться! – обрадовался Миша, принимая стольник. – Только у меня сдачи нет. Может, разменять?

– Будешь должен, – скривился я.

– Не вопрос, – крякнул Миша, заслав сто в общий счет на три с половиной тысячи.

Через пять минут я прыгнул в метро. Тусоваться на родном районе мне представлялось малорассудительным.

– Вань! – оклик в полупустом вагоне показался мне знакомым, но оборачиваться на него радости не было. – Ваня! Миронов!

Я нехотя повернул голову, обнаружив среди сидячих Васю с героической фамилией Матросов.

«Прямо встреча одноклассников! Как же не кстати», – вздохнул я про себя.

Не узнать Васю было сложно, и хотя мы не виделись пару лет, он не изменился бы и за десять. Высокий, худой, но спортивный, Матросов всегда выглядел на восемнадцать, словно нарочно констатируя свое юношество ярким молодежным прикидом, которому он не изменил и в этот раз: бело-оранжевая куртка, расклешенная джинса, пестрые кеды сорок пятого размера и болтающаяся на ушах шапка в веселенькую полоску.

Не дожидаясь ответа, Вася подошел ко мне.

– Привет! – я протянул навстречу руку.

– Здорово! Давно не виделись. От родителей?

– Ага. И с Мишей пересеклись.

– Мишаня по-прежнему в грушёвом бизнесе?

– В смысле?

– Хреном груши околачивает.

– К чему напрягаться, если папа шелестит? Сам-то как? – штамповались машинально вопросы.

– Нормально. В сервис еду, машину с ТО забирать. Завтра опять в леса.

– В какие леса? – последняя фраза неожиданно поцеловала в ухо.

– Ну, к себе, в Вологду.

– Чего там забыл? – двери раскрылись на моей остановке, но я не спешил.

– Ты не знаешь? – недоуменно покосился Вася. – Давненько все-таки мы с тобой не общались.

– Не тяни, рассказывай. Выходить скоро.

– Я уже год как финансовый директор лесопромышленной компании, принадлежащей финикам. За местными колхозниками приглядываю. Служба ненапряжная. Машина, квартира, соцпакет. Засада, правда, там сидеть на постоянке, но за то бабло, которое финны откидывают, подпишусь и на полюсе пингвинов гонять.

– То-то, я смотрю, на метро ездишь…

– Ваня, после такой глубокой ж… жемчужины Севера, метро – это как аттракцион. Причем, заметь, почти бесплатный. Хотя городишко приятный и народец невредный. Масло, молоко, доярки… Все, как мы любим! Мужики, правда, по пояс деревянные.

– Пригласил бы как-нибудь, – аккуратно закинул я однокласснику, размышляя над кредитом доверия, который предстояло открыть.

– Не вопрос! Поехали.

– Поехали. Завтра? – улыбнулся я.

– Можно и завтра, – отмахнулся Вася. – Ты сейчас серьезно?

– Очень. У меня пауза в трудах и заботах возникла. Душа воздуха просит.

– Уезжаю завтра утром. К семи подтянешься в Крылатское?

– Подтянусь. Только, Вась, – я осекся. – У меня сейчас некоторые сложности. Долго объяснять. Ты пока о том, что я еду с тобой, никому не рассказывай.

– Не вопрос. Что случилось-то?

– Хочу найти себя, пока не нашли другие.

– Ладно, мне выходить. Ну, если соберешься, то до завтра, – пожав руку, Вася выскочил из вагона.