Я сломала печать, прочла послание.

– Мне необходимо прибыть во дворец завтра утром.

– Все верно, – подтвердил лорд Клейтон.

– Меня желает видеть король Вергилии? Меня, девушку из Стоунвилля?

– Нет, он желает видеть защитника самого богатого вассала королевства, лорда древнего рода, в котором течет кровь мортов. Он желает увидеть соперника, госпожа Хоткинс… и размазать его по стенке.

– Де Вер знает об этом?

– Вот вы ему и сообщите.

– А вы знали, что обвинителем на суде станет Эдвард де Бьорк?

– Об этом нам стало известно только вчера. По настоянию советника короля Миртела де Бьорка дело взял его сын. Дело будет громким и для них явно выигрышным. Эдвард получит хороший толчок для своей карьеры при дворе.

– Значит, ему это доверили, потому что считают дело плевым? Наверно, смеются надо мной? Какой я для них защитник? Так, шут гороховой. Правда, лорд Клейтон?

Он устало вздохнул, поднялся, подошел к шкафу.

– Хотите выпить, госпожа Хоткинс?

– Ответьте. Я для них деревенщина из Стоунвилля?

– Да, – произнес он, доставая графин и два стакана.

Он наполнил стаканы, протянул мне.

– Успокаивает нервы, – сказал и снова плюхнулся на стул, – я надеялся, что вашей встречи с королем можно избежать.

– Но почему они не передали письмо лично де Веру?

Клейтон усмехнулся.

– Они там были. Роберт упрямый, как черт. Это его и погубит. Три дня продержал людей короля у ворот, а затем спустил собак.

– Да, это решение не было блестящим…

– Это чревато. Думаю, вы убедитесь в этом завтра, – Клейтон махом проглотил содержимое стакана, – но позвольте вопрос, что вы здесь делаете?

– Я была в библиотеке, милорд, а заскочила сюда за карточкой. Боюсь, я действительно просто деревенщина из Стоунвиля… я не знаю, что делать.

– Госпожа Хоткинс, вы не найдете ни одного доказательства тому, что можно ослушаться короля.

– Вы правы. Но я привыкла искать истину на бумаге, лорд Клейтон. Если в законе нет доказательств, где их взять?

– Нигде, – пессимистично изрек мужчина, – нигде. Суд будет рассматривать только факты, и мы бессильны что-либо сделать. И кроме того, – Клейтон взглянул на меня с сожалением, – я подозреваю, что де Веру абсолютно плевать на исход дела. Закон обязал его иметь защитника и…

– …и он выбрал меня… которая сгодиться лишь на то, чтобы сидеть на суде с умным видом, – закончила я, попав в «яблочко». – Женщину, которую не должны тронуть в случае чего. Ту, от которой никто не ожидает ничего особенного.

Я задумалась, сделала глоток и решительно поставила стакан на стол.

– Я что-нибудь придумаю. Кстати, я могу получить карточку?

– Естественно. Вам ее выпишут, – Клейтон растерянно поднялся. – Джейн, держите меня в курсе.

– Всенепременно, – я распрощалась и покинула контору Фемиды, зная, что отныне могу полагаться только на себя.

Карета подъезжала медленно. В темноте было сложно разобрать дорогу. В небе зажглась полная луна, но нависший над землей туман был непроницаем. Возница остановил у подъездной дороги. До ворот было еще полмили, как мне кажется.

– Я не повезу к дому, – произнес хмурый человек, надвинув на глаза капюшон, – ни за какие деньги.

Я высунулась из окошка, недоуменно осведомилась:

– Как это не повезете?

– Страшно, – отозвался мужчина. – Говорят, эту землю наводнили покойники и с приходом ночи они восстают из могил.

– Что за чепуха?

– Недаром в графстве находят потревоженные могилы… Ночью я в эти края ни ногой, госпожа. Местный урожай… такой только от колдовства и растет, даже в самую засуху. Де Вер щедро платит своим людям за молчание. Те, кто работают на плантациях, не скажут о нем ничего дурного, но людей в графстве много. Скажу вам так, их хозяин – колдун!