Джон рассмеялся. Эмилии понравился его смех и улыбка, приоткрывшая два ряда белоснежных зубов.

– Миледи, пожалуй, вы правы, я и сам сейчас не могу понять, что это было и как я оказался в такой ситуации. Сожалею вашей утрате, я сам вдовец, правда, уже давно. Я очень заинтригован и жду подробностей. Читал статью о сражении, в Таймс, конечно.

– Конечно, – улыбнулась Эмилия, – спасибо, сочувствую и вам, как там в Лондоне?

– Лондон как Лондон, в нем мало что изменилось. Расскажите мне, в какую историю я попал?

– Мистер Нортон, думаю, что утро вечера мудренее, – зевнула Эмилия, отодвигая чашку, – поговорим утром, я встаю рано, и я помню, что вам нужно быть у себя в 10, вас проводит Вазу, это парнишка очень шустрый, – она кивнула на дверной проем, в котором мелькнул индиец.

– Леди, я все сделал, – Вазу подошёл к Нортону, – мисс была взволнована и испугалась, когда увидела меня, но прочитав записку и получив часы она успокоилась.

– Что ты ей сказал? – спросил Джон.

– Что вы встретились с молодой леди и просили передать, что вернётесь утром.  Британские офицеры все так себя ведут.

Вазу приподнял и опустил плечи, как бы говоря, все вы такие, это нормально, ничего удивительного.

– Что же, на сегодня все, Амала и Вазу, вы теперь поживёте здесь, Энн покажет вам комнату, а я провожу мистера Нортона.

Джон замешкался, но Эмилия подхватила его под локоток.

– Не стоит так бояться меня, не болтайте лишнего и всё.

– Да, надо бояться вашего Мангалу.

Она рассмеялась, поднимаясь рядом по лестнице наверх.

– Пожалуй что так, он хороший боец. Но потом, всё потом. Вот Ваши покои, устраивайтесь, хорошенько отдохните, нам всем надо подумать.

– Спокойной ночи, леди Эмилия, – пожелал ей мистер Нортон и зашёл в зелёную спальню, прикрыв двери, он увидел, как Эмилия зашла в соседнюю. Вскоре все стихло и дом заснул.

Рано утром Джона, спавшего крепко в ночной сорочке покойного полковника Лоуренса, разбудила горничная, которая принесла его вещи, приведенные порядок.

– Миледи ожидает вас внизу, – сообщила опрятная женщина.

Джон оделся и спустился вниз, служанка по имени Энн, уже знакомая ему, как оказалось ждала его у подножия лестницы и проводила в гостиную, где удивительный Мангала сервировал чайный столик, а Эмилия, в домашнем платье цвета кофе с молоком теребила свою косу, заплетенную на французский манер.

– Доброе утро, мистер Нортон, присаживайтесь, – воскликнула она не слишком громко и взмахнула рукой, указывая на соседнее кресло.

– Доброго утро вам, леди Эмилия.

Он расположился на кресле поудобнее. "До чего же она хороша", – подумал Джон, любуясь женщиной, свет падал на нее и делал нежную кожу на шее белее и прозрачнее. Они помолчали, некоторое время собираясь с мыслями, и, чтобы не затягивать разговор, Эмилия начала:

– Я… мы, – поправила себя она, – мы хотим спасти одного человека от казни.  Я пообещала помочь ему. У нас мало времени. Мы спрячем и вывезем его из страны. Если вы сможете нам оказать помощь в этом, то можете рассчитывать на практически любую услугу, деньги. Что вам нужно, ну вам же что-то нужно?

Джон посмотрел на Эмилию, некоторое время они смотрели в глаза друг друга, она в его холодные, серые, глубокие, а он в ее, карие, жаркие.

– Индиец?

– Да, индиец.

Она согласно кивнула.

– Ваш … эмм

– Нет, это не то что вы подумали. Я обещала помочь, собственно, за мою жизнь, но об этом потом. Не сейчас, это все не имеет значения. Что вы хотите за помощь мне?

– В общем то мне ничего не надо. И можно так выразительно не смотреть на меня. Я джентльмен и не попрошу у леди подобных услуг. Не знаю как Вы впутались в эту историю, – Джон внимательно оглядел гостиную, дорогую итальянскую мебель, находившуюся в ней, понимая, что вероятно леди не жила в нужде, на Мангалу, стоявшего как цветная статуя древнего бога войны, Ареса, – мне нужно время, которого у вас нет, мне нужно подумать, у меня дочь и я не могу рисковать своей жизнью, и ставить ее в ситуацию оказаться одной в стране, где волнения, где она никого не знает, и никто не знает ее.