Пока депутаты Жигулин, Бердичевский и Дезорцев раздавали помощь, я говорил с жителями. Как обычно, многие хотели передать весточку своим родным. Говорили, что они живы, и плакали от этих слов, будто сами не верили, что они пережили. Но уезжать не хотели. Спрашивал о причинах. Кто-то переживает за свое имущество – мародеры орудуют. Кто-то хочет разобраться с тем, что будет с их уничтоженным жильем. Кто-то не желает на шею своим детям садиться. Но все же в этот раз нашлись те, кто захотел уехать из зоны боевых действий.

Семья из шести человек (трое детей разных возрастов, молодая мама и пожилая пара) разместилась в опустевшей от помощи бронекапсуле. Сели на сумки с вещами. Они «на чемоданах» уже примерно неделю. Были готовы уехать давно, но выбраться из центра Мариуполя в соседний населенный пункт Володарское, откуда уходят автобусы в Донецк и Ростов, не могли. Их путь лежал в Краснодар. На территории России их должны встретить родственники, чтобы помочь добраться до конечной точки их путешествия.

Рядом с мамой сел 6-летний Тимур. Мальчик свое шестилетие встретил в подвале под бомбежками. Свои дни рождения на войне «отпраздновали» его мама и дедушка.

– Получается, ты в этом году в школу пойдешь?

Мальчик одобрительно и уверенно покачал головой. На его подбородке была ссадина. Я с разрешения мамы сделал портрет мальчика.

– Он у нас очень фотогеничный, – едва сдерживая слезы, произнесла молодая женщина.

Тимур своими грустными глазами смотрел в объектив. Свет падал ему на лицо. Периодически он что-то говорил. Смотрел в окно, спрашивал у мамы о драмтеатре, стоматологии, куда его водили еще не так давно, а теперь это просто груда кирпича. Проехали уцелевший, но недостроенный храм. Там теперь выдают гуманитарную помощь спасатели МЧС России.

Для Тимура и его семьи этот кошмар закончился. Почти два месяца они провели в пекле боевых действий, в самом эпицентре столкновений сторон. Но теперь все позади. По крайней мере, в это хочется верить. Сомневаюсь, что когда-то это удастся забыть, но важно, что теперь семья в безопасности, направилась в мирный и благополучный Краснодар. Но сколько еще таких же семей со стариками и детьми остается в городе, не счесть.

– На все эти истории не разорвешься, – констатировал Жигулин, когда я ему рассказал об очередном старике из Мариуполя.

Выезжали из города под канонаду. По дороге из Мариуполя пробили осколком запаску, пришлось вернуться еще раз на шиномонтажку. Мастера пошутили, что не все деньги на нас еще заработали. Сдачу пытались дать гривнами. Залатали колесо, и мы покатили из Мариуполя. На фоне гремели орудия.

23 апреля 2022 года

В близи Мариуполя иконка «4G» на смартфоне исчезла. Связь еще была, но доступ к интернету пропал. По пути успел прочитать о том, что президент России Владимир Путин дал приказ не штурмовать «Азовсталь», а заблокировать нацистов в их катакомбах.

В течение часа мы ехали в непосредственной близости от места, которое в этот момент обсуждал весь мир. Среди белого дыма с зияющими огромными дырами торчало здание завода, несколько ЛЭП и пара труб. Отчетливо были видны следы после прямых попаданий. Находившимся там нацистам не позавидуешь.

Мы ехали по дороге навстречу «Азовстали». Путь был знакомым, так как несколько недель назад, когда еще завод имени Ильича был под контролем украинской армии, по нему мы едва не заехали в самую гущу событий. Тогда машин здесь не было. Лишь подбитый танк направил дуло пушки в сторону завода. Тут встретили нескольких идущих в прострации местных жителей, а также военных, которые и подсказали, что лучше туда не соваться.