– О нет! Селерия! – испугалась я.

Она лежала в груде камней и медленно шевелилась.

– Все в порядке глупышка, ох. Ты мне ребра сломала, – сказала Селерия выдавливая из себя болевые возгласы.

Отец одобрительно и неспеша похлопал. Кажется ему понравилось наше представление. Он молча встал и ушел по своим делам. Я протянула руку сестре и подняла ее из груды камней.

– Я и забыла какая ты сильная, ты могла мне все внутренности выбить, – усмехнулась она.

– Прости, – сказала я не ловко.

Сестра умилительно улыбнулась.

– Ничего, я могу восстановиться. На сегодня я все. Если ты хочешь, тренируйся дальше. Ох.

– Я тоже все, – сказал я сестре. – Пойду к себе в башню.

– Ах, вот и иди…

Я поднялась к себе в комнату и села у окна, рассматривая темный город из окна. Внизу покойные все так же ходили без толку и занимались какими-то делами. Интересно, какие могут быть дела после смерти? Не умереть второй раз? Искупить свои грехи и получить шанс на воскрешение? С глубоким вздохом и тяжестью я уперлась на подоконник, положив свою голову на руки. В комнату вошла мама и не заметила, как я сидела у окна.

– Ой, ты здесь. Не заметила тебя, – сказала она, спрятав что-то в руке.

– Как ты думаешь, я способна уничтожить мир? – спросила я ее, глядя дальше в окно.

Мама подошла ко мне и примостилась к моей спине, на плечи она положила свои руки.

– Отец сказал, что я богиня разрушения. Зачем мне его уничтожать?

– Свириан, ты еще совсем юна. Ты многое поймешь, когда еще подрастешь. Ты встретишься с разными людьми и богами. И только ты в праве решать, верить им или нет. В тебе проявляются огромные силы, ты вправе выбирать свой путь.

– Мам, но, если я плохо себя чувствую от этих выборов. Я еще ничего не сделала, но мое настроение очень плохое. Такое ощущение, что я действительно опасна для всех миров, которые существуют, – сказала я грустно.

– Дочь моя, не печалься. Твое нынешнее настроение это результат твоих выборов. Но ты еще ничего не совершила, чтобы так думать и грустить, – сказала мама, пытаясь меня подбодрить.

– Я знаю, но предчувствие плохое. Во мне столько скрытых сил, а я даже не могу понять их.

Внезапно наш разговор прервала яркая голубая вспышка в стороне пропасти бесконечности. Я приподняла голову от удивления, но мама не придала этому значения.

– Ты видела мам? Там, вдалеке, что-то сверкнуло! – показывая указательным пальцем, сказала я ей.

– Ты о чем? – удивилась мама, видимо, она ничего не заметила.

– Голубая вспышка! В пропасти бесконечности! Это же голубой цвет так называется? – спросила я ее.

– Тише, Свириан, чего ты так завелась? Я пойду тогда, сообщу Атропиусу, что там, что-то произошло. Сиди в башне и не выходи.

– Ну я хочу посмотреть, что это было!

– Никуда не уходи, – сказала мама, быстро покинув мою комнату.

«Эх»

Я дальше сидела, смотрела в окошко и наблюдала, в городе не было никакой суеты. Такое чувство, эту вспышку увидела только я. Что это могло быть такое? Мне стало снова грустно, от этого я воспламенила вою ладонь и словно не большой факел, рассматривала свою горящую руку. Огонь прекрасен и удивителен, также как опасен и разрушителен. А что, если, это новоприбывший из Кринагии, какой-нибудь человек или даже бог? Будет славно с ним познакомить, вдруг он сможет меня забрать с собой на поиски приключений. Я решила выйти и посмотреть, что случилось, под предлогом, что решила поухаживать за конем Катастрасом. Я спустилась в низ, в концентрационном зале никого, в зале для обедов тоже. Я обежала еще несколько комната и наткнулась снова на маму.

– Свириан, я же велела тебе сидеть и не выходить из комнаты, – грозно глянула мама.