– Говоришь, сам полез? А вёдра ты ему дал, чтобы он высох скорее?

– Дал и дал. Перестань придираться, Липа! – сказал Сергей и, желая сменить тему, продолжил, – ты лучше скажи, как, по-твоему, такая огромная рыбища словилась? Ну, та что помельче, понятно – оглохла, но эта-то, эта!

Он потряс щукой.

– Наверное, прямое попадание, – съязвила Лиса. – Тебя бы по башке медведем шарахнуть – небось, тоже всплыл бы! Это ж надо до такого додуматься, медведем – рыбу глушить!

Сергей заныл:

– Ну, Липа, ну, хватит! Я уже и так изо всех сил стыжусь!

– Ладно, об этом потом.

Лиса посмотрела на Михалыча. Тот по-прежнему стоял столбом, так и не выпустив из лап вёдер.

– Командуй Медведю, чтобы в дом шёл, его лечить надо.

– А может, пока так?

–Как, так? – не поняла Лиса

– Ну, пускай денёк таким побудет. Нам же завтра на ярмарку рыбу нести. Пусть поможет, а вылечишь его потом.

– Сергей! Ты на самом деле такой балбес или прикидываешься? Мишу срочно спасать надо! Так что ты давай, чисти рыбу, а я пойду Медведя спать уложу.

Волк тут же заныл:

– Ну, вот… Знал бы, что мне чистить, – не ловил бы столько. А может, Липа, ты почистишь, а я…

– А ты пойдёшь платки вязать?

Сергей обречённо вздохнул, взял у Медведя рыбу и поплёлся к сараю.

– Нарви за домом крапивы рыбу переложить, когда почистишь, а нож и соль возьмёшь на кухне! – крикнула Лиса ему в след и повела Михалыча в избу.

Усадив безответного Медведя на кровать, Лиса бросилась готовить лекарство. Она поставила самовар и полезла доставать заветные травы, которые хранила на верхней полочке в сенях. Самовар вскипел быстро, и, когда всё заварилось, как следует, Медведь был напоен и уложен спать, а Липа принялась вязать платки. Прошло добрых два часа, когда в сенях зашумело, и в избу ввалился Волк, весь в рыбьей чешуе.

Липа! – крикнул он, – чаю давай! Страсть, как пить хочется после рыбы!

– Так ты рыбу ешь или чистишь? – спокойно спросила Лиса. – И не ори, пожалуйста, Михалыча разбудишь!

Чищу, чищу, конечно, чищу! – заверил Серый. – Ну, и ем немного. Надо же проверить, чего я там поймал.

В это время разбуженный разговором Медведь сел на кровати, медленно открыл глаза и увидел Сергея, от носа до хвоста покрытого чешуёй.

– Кто такой? – строго спросил Михалыч. – Морской волк? Морские волки, так же как и речные медведи, непременно должны…

Что и кому должны морские волки и речные медведи так никто и не узнал, потому что Липа, видя, что Михалыч еще не оправился, ловко выплеснула остатки лекарства ему в пасть и захлопнула её, прижав лапой нижнюю челюсть. Медведь ещё немного посидел, как бы пробуя лекарство на вкус, потом медленно повалился на подушки и через минуту уже громко храпел.

– Ну, вот! – довольно сказала Липа. – Теперь, когда проснётся, будет как огурчик!

– Такой же зелёный? – искренне удивился Волк.

– Свежий, – объяснила Лиса и добавила, – а ты, “морской волк”, иди на улицу и почисться, как следует! Только чешуи мне в доме и не хватало! Как закончишь с рыбой, прибери там всё хорошенько, а потом и чаю попьём…

Тяжелее всего Сергею пришлось с крупными окунями, и когда он, выполнив, наконец, все лисьи наказы, вернулся в избу, Лиса и Медведь пили чай, что-то оживлённо обсуждая.

– Привет, Серёга! – радостно рявкнул Михалыч.– А мне тут Липа рассказывает, на ярмарку вы собрались, так я с вами!

Серый понял, что Медведь, слава Богу, ничего не помнит, и он с облегчением начал:

– Да, мы на ярмарке хотим…

– Мы на ярмарке хотим рыбу и платочки продать! – упредила его Лиса.

Незачем было Медведю знать, зачем на самом деле они идут на ярмарку. А Сергей послушно поддакнул