"Где эти вороны, когда они нужны?" сказал Джулиус. "А, вот вы где. Не бери в голову, мне не нужен молоток". Джулиус слетел с ветки дерева и уселся на левое плечо Блейз, рядом с ее ухом. "Хотя он может не показывать этого, не так, как Стэнли, Брюс имеет большое желание. Он любит тебя. Вот увидишь", - сказал Джулиус и подмигнул. Блез не видела, как он подмигнул. Да ей и не нужно было. Она поняла это по интонации в его голосе.

"Кто ты, Юлий, его агент, я полагаю?"

"Он друг. Кроме того, всем нужна любовь. Каждому нужен друг".

"Да, хорошо, Джулиус, я вполне осведомлена о наклонностях Брюса, большое спасибо".

"Склонности", - сказал Юлий воронам на оливковом дереве. "Она из Англии, знаешь ли. У нее даже есть остров, названный в ее честь. Он называется Блез".

"Ну да, где-то на Гернси есть остров, названный в ее честь, так что не думай об этом слишком много. И это не Блейз, глупая ты птица".

"Скромный, не правда ли?".

"Слава богу, Брюс не такой выпендрежник, как Мэнли Стэнли", - сказала Беатрис.

"Да, в этом отношении он больше похож на меня", - сказал Джулиус. "Мы более сдержанны и менее показушны".

"Больше похожа на тебя, меньше показухи, ты не говоришь?"

"Это не значит, что нам не о чем говорить, просто мы предпочитаем этого не делать".

Беатрис подтолкнула Блеза, и они рассмеялись.

Юлий взмахнул своими огромными крыльями и полетел к Брюсу, пасущемуся на середине пастбища за сараем. Он приземлился на спину огромного зверя и проложил себе путь вдоль его правого плеча.

"Следи за своими когтями, и что бы ты ни хотел сказать, говори тихо, если собираешься сидеть здесь весь день и разглагольствовать".

"Да, мы бы не хотели, чтобы шпионы мула подслушали все, что мы можем сказать".

"Он мудак".

"Да, я согласен, и у каждого он есть. У меня есть. У тебя тоже. У людей они тоже есть, у всех, засранцы. То, что они, - сказал Джулиус, - те, кто создан по образу и подобию Божьему, предпочитают называть душой."

"Как его ни назови, он все равно мудак и полон дерьма".

"Мне придется усилить игру с мулом. Мне нужно сделать этого старого мула мулом".

"Зачем беспокоиться?"

"Если хотя бы одно животное услышит меня и поймет всю эту чушь, что ж, тогда я буду чувствовать, что сделал что-то хорошее".

"Они животные, одомашненные сельскохозяйственные животные. Им нужно во что-то верить и за кем-то следовать".

"Ну, тогда почему не ты?" сказал Юлий.

"Мне нравится Говард", - сказал Брюс. "Он лучшая альтернатива мулу, но церебральный проигрывает мясистой плоти греха и дерьма".

"Мне он тоже нравится, но, как и его мужественный соперник, он безбрачный. Для этого борова нет стада, что делает его довольно занудным, и как старый мул не может, так и этот боров не хочет. Все ради благой цели, конечно, ничего, - сказал Джулиус.

Брюс наклонился, чтобы пасти, и Джулиус чуть не упал.

"Осторожно, предупреди меня в следующий раз, когда будешь так делать, наглец". Джулиус взобрался вдоль спины Брюса, чтобы тот не потерял равновесие и не слетел, но Джулиус никуда не собирался уходить.

"Судя по тому, что я видел, ты проигрываешь битву за мудаков".

"Они молоды. Они впечатлительны, - сказал Юлиус, - но если не я, то кто?"

Брюс повернулся, поднял хвост и испражнился, большой теплый курган дерьма образовался позади него, когда он отошел.

"Пенни за твои мысли", - сказал Джулиус. "Йоу, чувак, это глубокое дерьмо, чувак. Но если серьезно, то ты безупречен. Какая экономия слов! Какая ясность! Ты доказал правоту Эдварда де Вера, который писал: "Краткость - душа остроумия"".

Брюс жевал свою жвачку: "Кто?".

"Эдвард де Вер, 17-й граф Оксфорда".