Лючия продолжала говорить, но Виктор слушал вполуха. Взгляд зацепился за бегущую по экрану строку:

«Новой жертвой неумолимой четверки стал Ростислав Старк. 67 лет, спортивный обозреватель».

Спорт! Опять.

Значит, интуиция его не подвела. Виктор отчего-то не сомневался, что связь между Габриэлем Грифом и новой жертвой существует.

В момент, когда переносил в программу, предназначенную для выявления связи между людьми, имена Грифа и Старка, звонок Лючии перекрыл новый.

Штольц.

– Я перезвоню, – сказал Виктор.

– Вик! Это ведь Штольц? – всполошилась Лючия. – Я слышу, что идёт второй вызов!

Виктор не ответил. Переключился.

– Ковальски. Слушаю.

Разговор со Штольцем получился коротким.

– Здравствуй, Вик. Прости, что беспокою. Ты, вероятно, уже в курсе…

– Здравствуйте. Да. Как раз смотрю новости.

– Хочу, чтобы ты знал. Я был против твоего отстранения.

– Вот как? – усмехнулся Виктор.

– Разумеется. Я прекрасно понимал, что ты не стал бы нарушать Инструкцию, не имея для этого достаточных оснований. Но не подчиниться не мог. Ты ведь знаешь правила.

– Знаю.

– Я абсолютно убежден, что по делу Ливней должен работать ты.

– И только сейчас решили мне об этом сказать?

– Вик… – Штольц помолчал. – Ты, безусловно, вправе иронизировать. И если откажешь, пойму. Но задать тебе вопрос я обязан. Ты готов работать дальше?

Виктор хмыкнул.

– Интересно, каким образом буду это делать, оставаясь патрульным? Или вы взмахнете волшебной палочкой, и ко мне сию секунду вернётся звание – при том, что на разжалование ушло почти три недели?

– Я подал апелляцию. Если хочешь знать, сделал это сразу после твоего отстранения.

– Вы не говорили.

Штольц вздохнул.

– Мы с тобой и не общались. Ты был расстроен. Я это понимал и не трогал тебя. Сейчас ситуация изменилась.

– Настолько, что я, будучи патрульным, смогу принять на себя обязанности детектив-сержанта?

– Не совсем так. Но работать по делу дальше ты сможешь. Если согласен, я объясню в деталях. Мне важно понимать, готов ли ты заниматься Ливнями.

Готов ли он заниматься?.. Виктор посмотрел на десятки открытых в тубусе документов и вкладок.

– Вик, – вздохнул Штольц. – Я работаю в Эс-Ди вот уже тридцать лет. Поверь – если бы у меня была хоть тень сомнения в том, что тебя по-прежнему интересует это дело, я бы не звонил.

Звонок Лючии Виктор сбросил, уже одеваясь. Отправил сообщение: «Поговорим завтра. Доброй ночи».

Лючия не ответила. Обиделась.

***

Штольц дожидался Виктора в участке.

– Расскажешь, какие ещё идеи у тебя появились?

Он, похоже, действительно не сомневался в том, что Виктор продолжает думать о Ливнях.

– Спорт.

Виктор уселся в кресло, стоящее напротив стола в кабинете Штольца. Здесь всё было по-прежнему. Как будто ничего не изменилось. Как будто он всё ещё детектив-сержант.

Почти каждую ночь снилось, как он приходит на работу. Как включает тубус, перекидывается репликами с коллегами. Как садится в это кресло в кабинете шефа…

– Спорт? – переспросил Штольц.

Выглядел он не очень. Находясь в Милке, Виктор сказал бы «хреново». Запавшие скулы, резко обозначившиеся морщины, тёмные круги под глазами. Виктор впервые задумался о том, что его начальник уже очень не молод.

– Шеф. Вы хорошо себя чувствуете?

– Да, – резко ответил Штольц.

Что-то новенькое. Никогда раньше не разговаривал таким тоном.

– Я прекрасно себя чувствую. – Штольц провёл ладонью по лицу, будто пытаясь стереть утомление. Опустил руку, через силу улыбнулся. – Просто устал, извини. В последнее время было много работы… Давай перейдём к делу. Итак. Спорт?..

Ещё по дороге в участок Виктор решил, что передавать Штольцу информацию, полученную от Круса, не будет. Ничего хорошего из этого всё равно не выйдет. Доказательств у него нет, а голословные обвинения «уважаемых людей» в коррупции Штольц даже слушать не станет. Такие люди, как Гриф и Старк – священные коровы. По крайней мере до тех пор, пока не появилось стопроцентное подтверждение того, что занимаются противозаконной деятельностью. А у Виктора нет ничего, кроме подозрений – значит, не стоит и затевать разговор.