– Надо быть с ней начеку. – Сделал вывод Алекс, выходя из лифта, и затем вперёд догонять уже ушедшую по коридору вперёд Кристину. Впрочем, Алексу догонять долго не пришлось, а Кристина остановилась у одной из дверей, и внимала тому, что та из себя представляла. К чему присоединяется Алекс и видит по тому, что он видит на этой двери, что он ничего там необыкновенного не видит. Просто дверь с глазком на ней.

А вот Кристина в отличие от него видит то, за что можно зацепится.

– Что на этот счёт думаете? – задаётся вопросом Кристина.

– Вы насчёт чего? – не поймёт сразу Алекс, что Кристину заинтересовало в двери.

– Этого глазка во внешний мир. – Делает уточнение Кристина.

– А что в нём не так? – спрашивает Алекс.

– Вы действительно не видите? – удивляется Кристина.

– Ну разве что то, что он очень низко посажен. – Отвечает Алекс.

– Ну, наконец-то. – Обескураживающей Алекса тональностью своего выражения отвечает Кристина, которой только остаётся развести руки для полной картинки представления Алекса недоумком.

– И что это должно означать? – спрашивает Алекс.

– То, чем я занимаюсь. Визуализация объективизации времени.

– Может поясните.

– Глазок на таком расстоянии от земли установили не просто так. – Пускается в объяснение Кристина. – Для этого были, не трудно догадаться, какие причины. Малые детки. А эта причина для такого действия и есть то, чем я занимаюсь – визуальная объективизация временного потока. Для одного уровня отношений человека со временем, он стоит к нему с таких стартовых позиций. По мере его роста глазок в этот мир поднимается всё выше и выше, давая ему возможность обозревать мир с больших пространных позиций. И здесь уже требуется больший контроль за человеком.

– Но зачем? – вопрошает Алекс.

– Не может человек без оглядки пользоваться разумно данной ему свободой. Ему всегда нужно на что-то опираться в своих действиях. И время одно из основных оснований для его поступков. – А вот это, что сейчас сказала Кристина, более чем интересно Алексу, может и глубоко, и лишне копнувшего из сказанного Кристиной, но даже если в её словах присутствует только частично то, что Алекс сейчас надумал, – а они сами то не слишком высоко замахнулись, за кого они себя решили считать, богами, – то …он и не знает, что на этот счёт думать.

А Кристина и не даёт ему возможности во всё это углубляться. И при этом очень агрессивным способом.

– А вот ещё, более наглядный и близкий пример. – Говорит Кристина и начинает закатывать на руке рукав лонгслива. Откуда открывается не слишком добротный вид запястья руки Кристины всё в глубоких и местами зашитых порезах.

– Что это? – с долей нервности и дрожи внутри себя спрашивает Алекс.

– Насечки времени о порах моей любви, которая в моей жизни всё-таки была. – Как само собой разумеющееся говорит Кристина с лёгким всё-таки вздохом. – И здесь ещё есть место для новой. Не хотите занять это место? – и с таким визуальным и психологическим приближением к Алексу говорит это Кристина без всякой тени в себе несерьёзности, а она сама серьёзность и ей нужно знать, и прямо здесь и сейчас ответ на этот вопрос её сердца, что Алекс аж в себе весь обомлел и потерялся.

Но ладно бы только это. А только Алекс в себе так фигурально споткнулся и в его голове наступило прямо какое-то помутнение рассудка, как в Кристине происходит мгновенное преображение из человека устойчивого во что-то необыкновенно в себе потерянное и растерянное. И она с мольбой в лице и всём своём изображении, слёзно хватается рукой за руку Алекса и начинает тянуть его за собой в сторону принять близко к своему сердцу всё то, что для неё станет последней чертой.