Ева перевела дух и оглянулась на лестницу.

– Я даже всех вопросов еще не знаю.

– Вот поэтому мы поужинаем вместе с ней и сделаем все возможное, чтобы показать ей, что мир не окончательно спятил, что в нем есть еще кое-что нормальное. Что-то человеческое.

– Ну ладно, ладно, мне надо выслушать рапорты моих людей.

– Встретимся внизу. Через четверть часа.

Кое-что нормальное она нашла в своем кабинете, где двое копов, явно совершивших набег на ее кухню, работали челюстями и в то же время изучали собранные материалы. На настенные экраны были выведены фотографии всех спален дома Свишеров с жертвами, а Бакстер и Трухарт тем временем энергично поглощали мясо.

– Бифштекс! – Бакстер подцепил на вилку еще кусок. – Ты хоть знаешь, когда я в последний раз ел такой бифштекс? Я бы поцеловал тебя, Даллас, но с набитым ртом это неприлично.

– Соммерсет сказал, что можно, – с просительной улыбкой добавил молодой и наивный Трухарт, все еще носивший форму.

Ева лишь пожала плечами и повернулась лицом к экранам.

– Ну и что вы думаете?

– Все, что отмечено в твоем отчете, подтверждается. – Бакстер продолжал жевать, но его лицо стало серьезным. – Чистая работа. И гнусная. Даже без очевидицы могу сказать, что действовали по крайней мере двое, и действовали они чертовски быстро. Судмедэксперт прислал результаты токсикологической экспертизы. Никаких наркотиков, никаких лекарств ни в одном из тел. Никаких наркотиков не найдено на месте. Даже болеутоляющие только в виде травяных настоев и мазей.

– Вписывается в профессию жены, – пробормотала Ева. – Не было оборонительных ран, не было сопротивления, с места ничего не украдено. Никаких следов, – добавила она. – У «чистильщиков» все по нулям. Вы передали свои текущие дела?

– С большим удовольствием. – Бакстер отрезал кусок бифштекса. – Теперь Кармайкл меня ненавидит, как тяжелый случай гонореи. Я на седьмом небе.

– Ваша смена на сегодня окончена. Явитесь завтра к восьми ноль-ноль. Двойное дежурство. Будете сидеть с ребенком и проверять имена, которые я вытащила из списка клиентов Свишера. Всех, у кого обнаружится хотя бы штраф за неправильную парковку, проверять по полной программе. Их самих, их семьи, друзей, сослуживцев, соседей и домашних животных. Будем искать, пока не найдем.

– Домоправительница? – спросил Бакстер.

– Проверю ее сегодня вечером. Мы проверим всех, включая детей. Школу, внешкольные занятия, соседей, установим, где они делали покупки, где ели, где работали, где играли. К тому времени, как мы с этим покончим, мы будем знать этих людей лучше, чем они сами себя знали.

– Целая куча имен, – заметил Бакстер.

– А нам понадобится только одно.

Хотя все ее мысли были заняты убийством, Ева ела жареного цыпленка и пыталась говорить о чем угодно, но только не о расследовании. Но о чем, черт побери, прикажете говорить с малолеткой за столом?

Они не часто пользовались парадной столовой. Ну по крайней мере она не пользовалась, признала Ева. Гораздо проще перехватить что-то у себя в кабинете наверху. Но она не могла бы назвать это пыткой: сидеть за большим полированным столом при пылающем камине, вдыхать запах тонких блюд и ароматических свечей.

– Вы так всегда едите? – спросила Никси.

– Меня не спрашивай. – Ева ткнула вилкой в сторону Рорка. – Это его дом.

– А мне завтра идти в школу?

Ева заморгала от неожиданности. Она не сразу сообразила, что вопрос адресован ей и что Рорк не собирается приходить ей на помощь.

– Нет.

– А когда я пойду в школу?

Ева ощутила ломоту в затылке.

– Я не знаю.

– Но если я не буду учиться, я отстану. А когда отстаешь, тебя выгоняют из оркестра, и ты не можешь играть. И в театр не пускают. – Слезы навернулись ей на глаза.