– Приходит хоть навещать тебя милый друг-то? – с нарочитой небрежностью спросила она, внимательно наблюдая за моим лицом.

– Конечно, каждый день, – мне не хотелось врать.

– И как у него на всё время хватает?! – притворно-удивлённо воскликнула она, обращаясь к Гульнаре.

Я не понимала, к чему хитрая Сапаргулька клонит, поэтому молча ждала. И действительно, театрально выдержав паузу, она продолжила, наклонившись ко мне:

– У него сейчас столько работы – выше крыши. Большой шеф на пенсию уходит и Бердаха оставляет руководить управлением, в Ташкенте его кандидатуру уже утвердили, так что после праздников он станет нашим начальником.

Меня не смутили её слова, об этом Бердах говорил ещё в Ташкенте, так что удивить меня Сапаргульке не удалось, но я сделала большие глаза и притворилась, что впервые слышу эту новость.

– В выходные тоже нет ему покоя – возит нас с апашкой28 по складам то в Ходжейли, то в Чимбай, а неделю назад в Куня-Ургенч на базар мотались покупать ткани. Я апашке говорю: «Куда торопитесь? Подождём до лета и потом свадьбу сыграете». Но её разве переубедишь? Упрямая как не знаю кто. «Хочу, – говорит – женить сына сейчас, чтобы к следующему Новому году уже внука нянчить».

Гульнара заёрзала на месте, недовольно поглядывая на товарку, однако промолчала. Я же сидела неподвижно, ожидая самого страшного, что дорогая коллега приберегла напоследок, чтобы добить меня окончательно.

– Да, совсем забыла, ты же не в курсе новостей последних. На прошлой неделе они свататься ездили в Тахтакупыр. Там апашкина сестра живёт, вот её младшую дочку и сосватали. Девушка – красавица, молоденькая, только восемнадцать исполнилось, учится в медучилище в Нукусе и живёт у апашки дома. Не знаю, что там и как получилось между ней и Бердахом, но, сама видела, – она на него чуть ли не молится, пылинки с него сдувает, да и он ласковый с ней. В общем, вот такие новости. Так что выписывайся поскорее и заказывай платье в ателье. По весне на свадьбу к новому шефу гулять пойдем.

Гульнара всё же не выдержала и добавила, осторожно погладив меня по руке:

– Лана апа, выздоравливайте и ни о чём не думайте. Сегодня одна новость, завтра – другая. И потом, говорят, Бердах ага29 не соглашался на свадьбу, может быть, всё это пока разговоры? – она выразительно посмотрела на улыбающуюся Сапаргульку.

– Ха, ты или я лучше знает, что у Алибековых дома происходит? Всё уже решено, и Бердах сам попросил мать поехать свататься в Тахтакупыр. Что тут может измениться? Разве можно идти против воли влюблённых? – ехидно добавила она, метнув на меня недобрый взгляд.

– Спасибо, что навестили. Всем нашим привет передавайте, – вяло попрощалась я, еле сдерживая слёзы.

Проводила визитёрш до дверей отделения и зашла в туалет, чтобы выплакаться вдали от посторонних глаз. Наревевшись, умылась и вернулась в палату, где меня ждала медсестра со шприцами и таблетками. Как только она ушла, пожилая русская женщина, поселившаяся с нами только сегодня, спросила со своей койки: «Вы Алибековых хорошо знаете?». Мне не хотелось сейчас разговаривать, тем более об этой семье, но воспитание взяло верх, и я ответила, после небольшой паузы: «Не очень. Их средний сын у нас в управлении инженером работает. Жена старшего сына – моя одноклассница».

– А вы кем, бухгалтером? – продолжала допрос соседка по палате.

– Да.

– Надо же, живём в одном городе, и не знакомы, – промолвила она задумчиво.

– Не поняла, кто с кем не знаком? – удивилась я.

– Мы с вами не знакомы до сих пор. Я – секретарь отца Бердаха вот уже тридцать лет скоро. Мы с ним начинали работать вместе в Тахтакупыре, тогда он тоже был простым инженером, потом пошёл на повышение в столицу и меня за собой увёз. Разговоров было о нас, даже в Обком анонимки писали, что Марат Алибеков любовницу прихватил с собой. Вызывали его на партсобрание, отчитывали, хотели выговор влепить, а ко мне его беременная жена Джумагуль прибежала в слезах, просила пойти к секретарю Обкома и объяснить, что между мной и Маратом ничего нет. Ходила вместе с ней. Сейчас смешно вспомнить, а тогда за любовниц из партии погнать могли запросто. Отстояли две бабы мужика.