Сиси покачнулась, не удержала равновесие после удара и упала навзничь, спиной на землю. Боль от удара гулким эхом отозвалась по телу. Немного смягчило падение пышное платье, и Сиси успела выставить назад руки, она всегда была спортивна, женщина с хорошей координацией движений. Она приподняла голову, и смотрела вслед убегающему человеку. «Неужели это Она?.. – снова подумала Сиси, но тут же отогнала от себя эту страшную мысль. – Какой-то придурок, сумасшедший, просто идиот… он же меня не знает, мы здесь инкогнито, сейчас… сейчас… Ирма, помоги мне подняться…»

Подруга императрицы, бледная как мел, кинулась помогать Сиси. Она взяла ее за руки, потянула на себя. Сиси заметно поморщилась. Ирма заботливо стала стряхивать серую пыль с черной одежды Елизаветы.

– Вернемся в отель? – взволнованным голосом предложила Старай. – Ты очень бледна…

– Нет, ты что? Мы опаздываем на пароход! – воскликнула Сиси, прислушиваясь к своему организму. Где-то внутри, резкими толчками пульсировала боль. Но не настолько сильная, чтобы женщина не могла идти.

– Поспешим! – проговорила Сиси и увлекла за собой подругу.

Они прошли эти сто метров быстрым шагом. Но когда женщины взошли на трап судна, Сиси еще больше побледнела, зашаталась, и если бы Ирма не подхватила ее на руки, упала бы в воду.

– Помогите!! – в отчаянии закричала графиня. – Императрице плохо!

Люди сбежались, один мужчина бережно взял хрупкую фигуру 60-летней женщины на руки и отнес в каюту, положил на кровать.

– Есть тут доктор?! – снова закричала Ирма. – Быстрее!

В каюту вбежала какая-то женщина. Бросив быстрый взгляд на лицо Сиси, она дрожащими руками стала расстегивать ей корсет. Мужчина удалился.

– Боже мой… – прошептала через минуту женщина. – Какая рана… Надо быстро на берег, к врачам!

Черная материя платья Сиси не выдала темные капли крови, которые стали сочиться сразу после ее падения. Женщины увидели над левой грудью императрицы небольшое черное отверстие, из которого толчками выделялась кровь.

– Что вообще произошло? – слабым голосом произнесла Сиси. Это были последние слова в жизни знаменитой императрицы Австрии. Молодой подонок, итальянский анархист по имени Луиджи Лукени давно был одержим идеей убить кого-то из власть предержащих. Он нанес удар Сиси острой заточкой, из обыкновенного напильника. Это случилось 10 сентября 1898 года, в Женеве. Балбес прибыл сюда, чтобы «замочить» принца Генриха Орлеанского, но тот изменил планы и не приехал в Женеву. На беду Сиси ее выследили папарацци, и один из них сообщил в местную газетенку о визите царственной особы. Так в руки Луиджи «приплыла более крупная рыба»…

Он ударил женщину заточкой и попытался убежать. Но прохожие, видевшие эту ужасную сцену, догнали его, повалили на мостовую, скрутили. Позже был суд, который приговорил анархиста, мечтавшего войти в историю, к пожизненному заключению. Спустя 12 лет мерзавец повесился к тюремной камере, подтвердив поговорку: «Собаке – собачья смерть».

Вот она – эта самая заточка, что хранится теперь в музее Сиси.

По дороге в отель Сиси громко хрипела, она потеряла сознание. Кровь из пронзенного легкого и правого предсердия стремительно заполняла внутренности организма. Последней мыслью императрицы была: «Да… это Она…»

Она – это смерть. О которой так часто думала в последние годы Елизавета. Едва Сиси положили на кровать в ее номере, она перестала дышать. Прибежавший врач с прискорбием констатировал: императрица скончалась.

«Мир прекрасен, если избегать людей…» – этот любимый афоризм Сиси подтвердился в данный роковой день. Почему-то она не заботилась о своей охране, часто путешествовала лишь с подругами, фрейлинами, словно дразня судьбу. Которая сложилась у нее очень и очень непросто. Она действительно в последние годы избегала людей, не любила шумные общества, балы, пиршества, все время носила черную вуаль и такого же цвета платья. А в молодости Сиси была необыкновенной красавицей.