Вторая часть марлезонского балета

На следующий день, как и было оговорено заранее, встретились на платформе Мичуринец вечером, после того как все закончили работу. Алекс провалялся весь день на диване на втором этаже гаража, точнее, в небольшой мансардной надстройке над гаражом, где у него была своя комната. На дачу сходил только поесть украдкой, чтобы не попасться лишний раз на глаза бабушке и деду. Нос всё ещё был распухший, он гундосил в разговоре, выглядел как-то не ахти. Бабушке сказал, что болит голова, упал с велосипеда. Та принесла варенье, ему передали Демичевы, зная, что он любит всякие сладости. Он съел пару ложек. Варенье было очень вкусное, необычное. Взял таблетки и пошёл в гараж на любимый диван.

Лежал, таращась в потолок, обдумывая предстоящий вечер. Как всё это будет происходить? С чего начать? Как закончить? Он не боялся драки, ещё не научился бояться. Да и дрались тогда корректно, по крайней мере в Москве и ближайшем Подмосковье. До первой крови и как правило один на один. Да, по пьяни происходили ужасные вещи. Поножовщина и тому подобное. Но то по пьяни! И в агрессивной, приблатнённой среде. Алекс не особо умел драться, в секцию бокса не дали справку врачи, а заняться модным тогда Каратэ не удавалось, секции были переполнены. У мамы был знакомый, бывший одноклассник, брат которого вел занятия в секциях каратэ, был чемпионом Москвы и крутым каратистом. Обещала как-нибудь позвонить, поговорить. Но сейчас не побежишь в Москву осваивать технику каратэ, чтобы к вечеру стать таким как Брюс Ли. Да и Серёга Ткаченко не в лучшей форме, все тренировки прекратил, работает, по вечерам расслабляется. Надо будет потом попросить бабушкиного знакомого, недалеко дача. Этот контр-адмирал (в отставке) занимался каким-то экзотическим видом боевых искусств. Обучался ему, когда был долгое время советником не то во Вьетнаме, не то в Корее. А может-на Кубе. В общем, за пределами Родины. Ну, да ладно, будь что будет. С такими мыслями он и заснул. Проснувшись, посмотрел на часы и побежал на станцию.

Ловите кошку

Встретившись в назначенное время, направились в сторону деревни. В деревню от платформы Мичуринец вели три дороги. Одна, через дамбу на дальний конец деревни, ближе к Боровскому шоссе, к старой полуразвалившейся церквушке, левая пошире, тоже асфальтированная, шла вдоль железной дороги, через железный мосток над ручьём. Узкая асфальтовая дорожка, средняя, вела прямо через поле к центру деревни. По ней и пошли. Серёга объяснил всем, как будем действовать. Не доходя деревни, остановились в поле.

–Как только видишь знакомую рожу из тех что приходили-бей прямо в репу. Дальше мы будем разбираться. То есть я. А кореш мой подключится, если подвалит толпа. И если эта толпа глупая, он с ней разберётся. Всё понял?

Алекс понял всё, кроме одного. Как один человек разберётся с толпой деревенских? Серёга буквально прочитал мысли Алекса.

–А он у нас каратист, чёрный пояс, сейчас готовится к соревнованиям. Пятерых укладывает на татами за 5 секунд. Сколько их было? Пятнадцать? Двадцать? И если эти дурачки полезут все сразу, а не по одному, меньше чем за минуту будут лежать вот здесь. В ромашках и лютиках. А если по чеснаку, каждый желающий будет выходить по одному ко мне. Пока я не упаду. Понятно?

Более чем.

Со станции шли люди. Один показался знакомым, из тех что приходили вчера на экзекуцию. Взрослый дядька, наверное, уже отслуживший в армии. Алекс двинулся ему навстречу, не до конца представляя, как он ударит этого мужчину. Да и за что? Может быть именно он дал платок чтобы остановить кровотечение. Мужчина подошел почти вплотную и остановился. Дорожка была узкая и кто-то должен был уступить. Алекс поднял руки намереваясь схватить его за грудки или защититься от удара.