И больше не будет войн и заживет все прогрессивное человечество, устремясь вперед, к победе коммунизма!

Конечно же твой вклад в победу коммунизма будет засекречен, но, когда-нибудь, сказал он, – заглядывая Косте в глаза, – может быть нас с тобой уже не будет, на твоем доме появится скромная бронзовая табличка: «В этом доме жил простой советский химик – человек, который внес вклад в победу коммунизма!»

– Но вещество уже готово, – заволновался Костя, какой же мой вклад?

– Вот тут-то и главная загвоздка. Вещество, смешавшись с колой, начинает действовать мгновенно, не оставляя ни одного шанса спастись нашему разведчику. Ученые бьются уже 3 года чтобы замедлить процесс, но зашли в тупик, раз согласились передать работу в руки молодежи. И заметь, секретность, секретностью, а Ленинскую премию за работы, связанные с обороной страны, еще никто не отменял.

Связь, будем держать через директора вашего завода, он наш человек и будет в курсе, чем ты там после работы занимаешься, раз в месяц будешь передавать ему отчет о работе и получать деньги, в отчете указывай, какие материалы нужны для исследований, все нужное организуем. Работай, сынок, мы в тебя верим!

Последняя фраза, Косте, который не знал своего отца, особенно запала в душу.

Выйдя из поезда, Света в первую очередь дала телеграмму матери с телеграфа, который находился прямо в здании вокзала.

Приб тчк. Шли 15 руб Главпоч до востр тчк Целу тчк.

Выйдя на воздух, ни в какой институт естественно не поехала, а выпила за 3 копейки газированной воды с сиропом из синего автомата и сняла у лысеющего мужичонки полуподвальную комнату за 3 рубля на пару ночей.

Вечером хозяин притащил кучу стиранного постельного белья с пришитыми бирками от прачечной, подушку, бутылку «Сонцедара» для дамы и чекушку водки для себя. Выпив портвейна Света, почти сразу потеряла память, чувства и девственность.

Утром она проснулась по деревенской привычке рано, в голове шумело, а во рту, казалось, побывала коза Манька и неизвестно что там наделала.

Лысеющий мужичонка похрапывал рядом. Потерю девственности Света восприняла с философским спокойствием, во-первых, она ничего не помнила, во-вторых, ничего не почувствовала и только простыня в бурых пятнах напоминала о прошедшем.

Мужичка звали Сергей Павлович, было ему 43 года. Квартирку эту, как поняла Света он получил в наследство от покойной матери, а сам жил с женой и дочкой в центре на проспекте Октябрьской революции.

Жена работала медсестрой в школе и потому с дочкой отправилась на Селигер отдыхать на все лето, а мужичонка решил, значит, заработать на приезжих, ну вот и заработал.

Все утро Сергей Павлович, стоял перед Светой на коленях, плакал говорил, что с ним такое в первый раз, умолял, заламывая руки не писать заявление в милицию. Про заявление в милицию, Света даже как-то и не подумала, и теперь стояла, и молча наблюдала, размышляя как получить максимальную выгоду из сложившейся ситуации. Сергей Павлович целовал ей руки и всовывал в них деньги: две трешки и пятерку, больше у него в кошельке не было. Потом сорвался куда-то и принес продуктов, а вечером прибежал снова с бутылкой вина. Вино пить Света не стала, только пригубила чуток и потому соитие происходило в этот раз уже в более осознанном свете. Мужичонка, был деликатным и даже ласковым и все время спрашивал хорошо ли ей? А Света лежала и смотрела в серый, давно не беленый потолок и ей не было ни хорошо, ни плохо, она думала, что делать дальше?

Мужичонка этот, с его квартиркой конечно же не в счет, слишком мелкая рыбка нужен кто то посолиднее, с машиной, квартирой, государственной дачей, с прислугой желательно, профессор какой ни будь с зарплатой в 500 рублей ну или секретарь партийной организации, как минимум.