Мне вдруг захотелось узнать, что я тогда чувствовала, когда мы с ним целовались. Эта мысль напугала меня до безумия, настолько, что я предпочла другой путь. Бегство.
– Раз не помню, значит ты меня не впечатлил! Ты мне надоел! – резко открываю дверь и выскакиваю из машины.
– Не впечатлил? – выплёвывает он это как самое дрянное сквернословие.
Я обхожу его машину и направляюсь к ближайшему дому, стремясь быть как можно дальше.
Дверь его автомобиля громогласно хлопнула, я услышала шаги позади себя.
– Амалия!
Пусть просто отвалит от меня. Я сама отыщу Луизу. Мне никто не нужен.
Внезапно он хватает меня за руку и разворачивает к себе настолько резко, что я лишь успеваю выдохнуть в его раскрывшиеся губы. Он запускает пальцы в мои волосы, его язык властно проник в мой рот, и этот поцелуй, сокрушающий всё во мне, растекается сладкой лавой по венам.
Его губы впиваются в меня, он зубами прикусывает мою нижнюю губу, оттягивая на себя, и тут же отпускает.
Мои ноги стали ватными, я руками обхватываю его шею, чтобы не осесть на землю, а его пальцы сжали мои волосы.
В какой-то момент он отпускает мои губы, и заглядывает мне в глаза. Мои щёки раскраснелись, а глаза округлились, я делаю судорожные вздохи.
Этот поцелуй был самым потрясающим и самым крышесносительным в моей жизни, о котором невозможно забыть. Тот, с которым начинаешь сравнивать все предыдущие и последующие. Меня ещё никто так не целовал.
– Сейчас по тебе не скажешь, что я тебя не впечатлил. – удовлетворённо заметил моё состояние.
Эти слова послужили для меня отрезвляющим ведром холодной воды. Я резко отшатнулась от него и посмотрела взглядом полным разочарования.
Я задела его самолюбие. Он поцеловал меня только затем, чтобы ткнуть носом мне в мои же чувства.
Что-то увидев у меня на лице, в его глазах стало проступать раскаяние.
– Амалия, я… – начал он.
– Мы приехали к Луизе. – я махнула рукой в левую сторону.
Он повернул туда голову и увидел перед нами небольшой белый дом с красноватой черепицей на крыше. Я развернулась и прошлась по ведущей к самому крыльцу дорожке.
Стоя уже под дверью, я несколько замешкалась. Что, если она не будет рада мне? Уже более двух недель от неё не было ни каких новостей.
– Хочешь, я постучу?
От неожиданности, я вздрагиваю, ведь не услышала, как Вэйд подошёл ко мне.
Набравшись смелости, я нажимаю на звонок, проходит несколько минут, но нам никто не открывает. Внутри дома не слышно шагов или какого-то шума, свидетельствующие о том, что там кто-то есть.
– Кажется, никого нет. – я обернулась к нему. – Может быть, нам войти самим?
Вэйд вытаращил на меня свои зелёные глазки, его чёрные волосы зашевелились сами по себе. Не веря своим ушам, он спросил:
– Ты хочешь взобраться к ней в дом?
– Возможно. Ты против? – осторожно узнаю я, побаиваясь его реакции.
На красивом лице вдруг зажглось любопытство.
– Я очень рад, что это предложила ты. Кто первым полезет через окно?
Раскрываю сумочку и начинаю в ней рыться, судорожно ища, то что мне нужно. Это мои отмычки, которыми я долго не пользовалась. Я имею привычку носить их с собой в сумке. Мало ли что?
– У меня есть идея получше. Прикрой меня от чужих глаз. Сейчас будет работать профессионал. – и это прозвучало так пафосно, что теперь я боюсь оплошать.
В детстве мы с Мег любили играть в грабителей, надевая чёрные чулки на лица. Обычно «грабили» мы друг друга, воруя жвачки или конфеты. Мы настолько увлеклись этой темой, что научились вскрывать любой замок.
Я наклоняюсь к двери и вставляю отмычку в замочную скважину нужным концом. Приложив ухо к замку, начинаю потихоньку крутить отмычкой в сторону открывания, одновременно двигая её вверх, вниз, влево и вправо.