– В следующий раз я подумаю лучше, – бурчала я себе под нос, – прежде чем отправляться в путь.

– Что ты говоришь? – Рор повернул голову.

– Ничего, – отмахнулась. – Тебе там не тяжело?

Мальчишка поправил свой вещевой мешок, который мы приобрели в одной из лавок. Там так же лежали вещи, а еще сидел Чешуйка. Вот, кому в этой ситуации повезло:  сиди себе в рюкзаке и отдыхай. Ничего не надо тащить и надрываться. Кто бы меня так покатал.

Деревня, к которой мы приближались, выглядела совсем не большой. При первом осмотре я успела насчитать только десять домов, из труб которых шел дым, говоря о том, что там кто-то живет. Но жилые постройки нас мало интересовали. Рор целенаправленно шел вперед по единственной здесь улице. Я еле перебирала ногами.

– Дио!

Радостный крик мальчишки разорвал спокойную тишину этого дня. Я продолжала упорно тащиться вперед, не поднимая головы, и считала каждый свой шаг. В какой-то момент даже начала повторять про себя: правая нога, левая нога, правая нога, левая нога. И так по кругу, пока не врезалась в спину Рора, который замер посреди дороги.

Я вскинула голову, дабы сказать мальчишке, чтобы не стоял на пути. И это оказалось неудачной идеей. Точнее, все было бы нормально, не делай я никаких резкий движений. Все же опасно двигаться, если сил почти не осталось, а за спиной висит целая гора. Неудивительно, что меня потянуло назад.

Земля с небом поменялись местами. Секунду назад я видела свои ноги, а сейчас уже смотрела на проплывающие в вышине облака, насчитывая количество небесных тел в нем. Все те же три луны и одно солнце.

– Ты в порядке? – лицо Рора появилось надо мной.

– В полном, – вздохнула тяжко. – Сейчас встану. Дай мне только минутку. Буквально секунду и я…

Попробовала дернуться вверх, но ничего не происходило. Прогнулась в пояснице и вытолкнула ноги вперед, но тоже было бесполезно. Я продолжала лежать на спине. Рюкзак отказывался шевелиться, и я вместе с ним.

– Аррр…

С ревом я начала быстро двигать ногами и руками в попытке сдвинуться с места или хотя бы перевернуться, но безрезультатно. Я как большая черепаха, которая свалилась на спину, и без помощи ей не справиться.

– За что!? – воздела руки к небу. – Какое плохое зло я совершила, что надо так меня наказывать? Это за те списанные государственные экзамены? Но так ведь все с моего потока списывали, – мне стало так горько и обидно. – И где они теперь? Почему тут только я? Это несправедливо.

Мне было плохо. Я устала. И еще лямки рюкзака натерли плечи. Воглер явно не учел этот момент, когда отдавал мне артефакт. Надо будет ему все высказать, как только снова встретимся. Если я, конечно, смогу подняться.

Лямки? Мысль вспыхнула в голове в тот же момент, когда перед глазами появилось новое лицо. Из моего рта вырвался неясный писк, и всякие мысли о собственном спасении пропали.     

– Ладно, беру свои словам обратно, – заглянула в чужие лавандовые глаза. – Здесь не так уж и плохо. И не надо никого больше сюда отправлять. Мне и в такой компании хорошо.

Я несла какой-то бред, и это, видимо, не очень нравилось новому лицу. Точнее, мужчине, который обладал этим лицом. Великолепным лицом. Черт, я могу порезаться об эти скулы. А челюсть, такая челюсть определенно вылеплена каким-то небесным скульптором. Как и прямой, практически греческий, нос. Все в этом лице идеальное и симметричное. Почти золотое сечение, к которому ссылаются люди, когда речь заходит о красоте.

– Кто ты такая?

Его голос прозвучал глубоко и грубо, но в тоже время мелодично. Он словно зазывал и оплетал, чтобы сжать со всей силы так, что можно задохнуться. И я солгу, если скажу, что такая смерть не была бы желанной.