Но я был жив. И оставался недвижимым лишь по одной причине – преодолевая боль, игнорируя затекающую в шлем жидкую грязь, стиснув зубы, я ждал. И мое краткое ожидание окупилось сторицей – в совершенно иной, неожиданной для меня стороне, шевельнулись ветви, раздалось преисполненное удовлетворением хмыканье, звякнул металл. Так хмыкает мясник убивший кабанчика прямым уколом в сердце, или же палач сумевший отсечь приговоренному голову единственным ударом меча. Что ж, среди орущих поодаль гномов я и впрямь казался настоящей королевской дичью. Вот только меня еще не убили. И рано примерять мой пустой шлем к крюку на стене трофеев.

Защищенные толстым укрепленным металлом руки уперлись в липкое дно лужи. Не обращая внимания на полоснувшую по нервам боль, я привстал, уперся коленом, а затем рванулся в сторону врага напролом, снося на пути хлипкие деревца, обламывая сучья, рвя паутину тонких ветвей. Недавнее довольное хмыканье удачливого охотника сменилось изумленным неверующим возгласом, ведь удар был столь силен! Но страха в голове не слышалось – скорее азарт.

Тут-то я его и обнаружил – среди густых переплетений ветвей орешника смахивающих на паутину, ярко светилась искра жизни. Шага на три позади – еще одна, тоже человечья. Еще на три шага позади – три более тусклые и иного цвета большие искры, это лошади.

Радовался я недолго – попросту не увидев следующего орудия, я вновь закувыркался по земле, снося гудящей от боли головой грязевые кочки и дробя трухлявые валежины.

Проклятье!

Бревно спикировало с небес! Но перед этим я резко замедлился, будто угодил в невидимую патоку или смолу щедро смешанную с влажным весенним воздухом. Меня словно в грудь ударило большой жесткой доской, затем придержало на мгновение, давая заостренному колу толщиной с две мои руки рухнуть с небес и угодить мне точно в лоб – по шлему, чуть выше смотровых щелей. Если бы не укрепленный магией металл….

Щелк! Щелк!

Со злобным воплем вскакивая, я узрел нечто необыкновенное – вмешавшиеся в мою схватку с магом два ниргала выпустили по арбалетному болту. И оба снаряда резко отклонились в стороны, сделали полный круг обогнув пару деревьев и набрав скорость рванули прямо ко мне! Удар! Сдвоенный тычок в грудь и шлем. Зазвенел металл. Я злобно ощерился, чувствуя, как по грязным губам и подбородку стекает горячая струйка крови – я сильно прикусил губу, когда был сбит с ног второй раз. Но сейчас устоял на ногах, мои доспехи вновь выдержали, я сделал широкий шаг вперед.

И яркая искра задрожала, стала гораздо ярче, дернулась. Что, ублюдок? Вместо азарта охотника в твою душу закрался леденящий страх?

Был один несокрушимый воин в полном доспехе и с черным плащом за плечами – а теперь их трое! И все такие же?!

З-занг! З-занг!

Загудел, завыл воздух, из густющих зарослей орешника рванулся веер из десятков смертоносных игл, удар воздушного сгустка в грудь заставил меня споткнуться, замедлиться, та же участь постигла ниргалов, а затем по нам застучал частый смертоносный град. Снизу так же ударил ревущий ветер – прямо от земли! – меня начало приподнимать! Ноги пробороздили грязь, но я остался на месте – как будто подвешенный за шиворот. Но длилось это недолго и я резко опустился обратно в грязь, как мешок с грязным бельем оказавшийся слишком тяжелым для переноски.

Я убью его! Убью лично!

Не успели злобные мысли оформиться в моей ушибленной бревном голове, как к моему удивлению жизненная искра мага последний раз немыслимо ярко полыхнула, раздался сдавленный хрип, что-то вроде птичьего клекота… и все затихло, на землю упало толстенное бревно, полетели вниз иглы.