– Ладно! Иди на сцену. Я скажу Лёне.

И зазвучала песня Игоря Корнелюка «Город которого нет». Виктор присел возле сцены, попутно закуривая сигарету. Катю нисколько не удивил его выбор. Наоборот, она поняла, что он жаждет в данный момент выступление, сыгранное на одном нерве. Так, как его когда-то учили. И она решила выложится по полной, но тут Виктор прервал музыку, после первого куплета на проигрыше.

– Стоп! Ну что ж! Вторые роли только пока могу дать. Очень слабо в припев вошла. Я ведь, действительно, хотел, чтобы ты оказалась в городе которого нет, в данных предполагаемых обстоятельствах. Не обнажила душу. Начало у тебя было хорошее. Потерянный взгляд, руки ищущие. Ты хореографией занималась?

– Да.

– По тебе видно. Пожалуй, если будут танцевальные номера, ты сможешь в них участвовать. Гибкость есть, танцуешь неплохо. Но, вторые роли.

– Ну, пожалуйста…

– Старайся! Изучай, наблюдай, не копируй. Создай что-то своё. А на это нужно время и терпение. Талант увидел, молодец. За то, что захотела исправить ситуацию, предоставив мне выбор песни тебе, тоже хвалю. Я мог бы что-нибудь и похлеще выбрать. Но такая музыка – это предел для начинающего артиста. И бонус, чтобы стремится к самосовершенствованию. Отдыхай! До завтра!

– Спасибо, Виктор Васильевич!

– Не стоит!

Катя, решив, что останется в театре до завтра, направлялась в комнату отдыха, что располагалась на 2ом этаже возле кабинета завлита. Но, удивилась, что там кто-то был. Как и полагала Катя, худрук не поехал домой, а решил заночевать в комнате по соседству, а именно тут.

– Виктор! Вы спите? – спросила Катя.

– Нет, а ты почему здесь?

– Мне стало скучно. Я так долго репетировала, что, кажется, случился перегул. А вы чего не засыпаете?

– Думаю над завтрашним спектаклем.

– Не беспокойтесь! Всё будет, как в аптеке, – присев в кресло напротив кротко проговорила Катя.

– Это будет твой дебют.

– Я не подведу. Ну всё же вы должны заснуть. Моя бабушка тоже часто ночами не спала. Зачитывалась.

– Жива-то бабушка?

– Да, живёт в деревне. А я боюсь её расстроить, что не поступила в «Щуку».

Но, может быть это и к лучшему. Мне у Вас нравится, – сказав это, Катя взяла в руки журнал, что лежал рядом.

– Кто у тебя принимал документы в Щукинском? – поинтересовался Виктор.

– Макеенко Владимир Павлович.

– И это он тебя ко мне направил?

– Да.

– Фамилия знакомая. Не помню откуда. Возможно, когда-то он мне делал какие-то предложения по съёмкам или по спектаклям. Чтобы ты знала, я когда-то был задействован сразу в четырёх театрах. И ничего, успевал. Столько новых зрителей появилось. Фанаты дежурили у каждого служебного входа. Забавно было. Как меня секьюрити чуть ли не под руки выносили из театра, сразу в машину и подальше от них.

Со мной как только не пытались познакомится. И фотографии для автографа подносили, чтобы я им свой телефон оставил. И лопатник один раз вытащили, чтобы потом вернуть после спектакля в театре. А один раз в подъезде девушка не дождалась меня и заснула на подоконнике. Я уж думал, померла. Пока приводил её в чувство, такси вызывал. Всё-таки ветер у вас у девушек в голове, ветер.

– А где гарантия, что те девушки, что обучаются у вас сейчас, тоже не фанатки? – парировала Катя.

– О-о-о, Катюш! Это пройденный этап. Чьи-то родители меня знают, чьи-то дети, увидев меня раз в кино или на сцене, решили стать моими учениками. Мой стиль игры, он только мой. Я всю жизнь веду борьбу с тем, что принято. У меня нет актёрского образования, но я народный артист России. Это негосударственное учреждение, но входит в топ-100 культурных заведений Москвы. Так что многое, естественно, зависит от меня. Но и от вас, учеников, тоже. Я слишком долго был мастером, теперь пора делится опытом.