– Давай, Никки, иди ко мне… – проговорил он, переминаясь с ноги на ногу.

Я бросился вперед, пытаясь захватить его за шею, но ловкость Энцо снова сыграла ему на руку – он легко уклонился, мгновенно отскочив в сторону. Я неплохо владел приемами борьбы, знал, как обхитрить оппонента, но в этом Энцо всегда был на шаг впереди. Он будто чувствовал мои движения и предугадывал их. Мы оба были хороши, но его реакция всегда была быстрее, чем мои попытки поймать его. Зато холодное оружие – мечи и ножи – было моей стихией. В этих сражениях я чувствовал себя как рыба в воде, и, возможно, это был единственный момент, когда я мог действительно продемонстрировать свою силу и умение. Но Энцо тоже знал, как обращаться с оружием, и иногда мне казалось, что он и в этом мог бы меня превзойти.

Хотелось бы сказать, что все ученики прилежно учились, были умными и сильными, но это было бы враньём. Там, где была сила, не было ума, и наоборот. Многие из нас предпочитали отдавать свои силы тренировкам, а не книгам, и в итоге каждый был хорош в чем-то одном. Я был умелым бойцом, но учёба не была моей стихией. Мне было проще применить полученные навыки на практике, чем просиживать часы за книгами. Энцо был таким же, но, в отличие от меня, гораздо более смышлёным и любознательным. Он умел находить баланс между умом и силой, и, возможно, именно это помогало ему достигать успехов не только в тренировках, но и в учебе.

– Ты соскучился по своим братьям? – смеясь, спросил я, когда в очередной раз смог нанести ему удар. Он остановился на мгновение, вытирая пот с лица, и покачал головой. Затем, не теряя времени, снова ринулся вперед, намереваясь сбить меня корпусом. Его движения были молниеносными, а уверенность – неиссякаемой. Я готовился отразить его атаку, но в этот момент меня отвлек резкий звон сирены, который прорезал тишину

– Что за сирена? – зашептали ребята вокруг. Мы начали озираться по сторонам, переспрашивая друг друга, не понимая, что происходит. Все мы выглядели озадаченными, переглядываясь и пытаясь уловить хоть какие-то признаки того, что нам следует делать. Сирена продолжала звучать, и тревога постепенно заполняла воздух. Никто из нас не знал, что именно случилось, но в такие моменты интуитивно чувствовалось, что это нечто важное.

– Что случилось? Я впервые слышу здесь этот звук», —сказал друг, вытирая полотенцем свои рыжие пряди волос. – Чувствую, что ничего хорошего это не значит. Что-то серьезное? Думаешь, новое нападение? – проговорил он, осматриваясь по сторонам. Он старался говорить негромко, чтобы никто не услышал его домыслов, но в его голосе все равно звучала тревога. Никто из нас не знал, что происходит, и каждый пытался найти хоть какие-то ответы в происходящем, напряженно наблюдая за окружающими.

В зал вошел учитель Ан. Мой наставник, мой любимый учитель, который заменил мне отца, того самого, которого не было рядом. На его лице сразу стало заметно тревожное выражение. Мужчина невысокого роста, в своей привычной широкой мантии, окинул нас взглядом, который вскоре остановился на мне. От его пристального взгляда мне стало не по себе – в его глазах читалась скрытая озабоченность, и что-то внутри подсказывало, что впереди меня ждет нечто неприятное.

– Через 15 минут все старшие курсы должны явиться на собрание в главном холле! – строго произнес он, и его голос эхом разнесся по залу, заставив всех замереть. Учитель вышел, оставив нас в недоумении и напряженном молчании. Вопросов стало еще больше. Собрания проводились крайне редко, и с учетом сирены, и того, что теперь нам срочно нужно было собраться, предположения Энцо начали звучать всё более правдоподобно. Спустя столько лет – новое нападение? Почему было затишье? Где были все эти годы? Ответов не было, но тревога медленно, но уверенно начинала заселяться внутри. Каждая минута казалась растянутой, и в груди росло странное чувство, которое не давало покоя. Мы все стояли в тишине, словно ощущая, что что-то неизбежное вот-вот произойдёт. С каждым ударом сердца беспокойство проникало глубже, заполняя мои мысли, выталкивая все остальное.