Николай следовал совету и вроде бы уже держался на льду уверенно, не ходил, а ехал! Это было достижение!

– Влево-вправо, влево-вправо, влево-вправо, – всё повторял он, не зная, куда деть свою радость.

Пальто его развивалось по ветру, он набрал хорошую скорость и уже готов вновь обменяться счастливым возгласом с Надеждой, но, не зная, каким способом затормозить, просто ухватился за ближайший бортик.

Честно, он был горд собой, поскольку не упал, а смог грамотно вырулить к месту своего пит-стопа. Довольно быстро Надежда добралась до него и похлопала по предплечью с ясной улыбкой и словами:

– Я вами горжусь, так быстро научиться – просто чудо!

– А то! Это ведь только начало, а дальше будет легче, не так ли?

Надежда вместе с ним ухватилась за бортик, но ничего не ответила. Её взгляд резко отличался от того, каким он был там, на набережной. Этот – глубокий и задумчивый, словно она погружена в бескрайний вакуум, наполненный мыслями. В его глубине читалась некая загадка, отражающая её внутренние переживания.

– С вами всё в порядке? – осведомился Николай. – Вы минуту назад радовались моему успеху, а сейчас вот снова вздохи-охи.

– Откуда вы знаете, что меня тревожит?

– Что конкретно вас тревожит, я знать не могу, но что-то явно не так.

– Наверное, я просто не выспалась сегодня.

– Почему же вы не спали? Работали всю ночь поди, и совсем забыли про наш уговор! – он сделал надзирательный тон в шутку.

– Как раз наоборот, помнила, но почему-то сна не было ни в одном глазу.

– Надежда, посмотрите, пожалуйста, на небо. Благо, каток открытый, поэтому мы можем видеть красочное небо!

Они подняли головы.

– Ведь как оно хорошо! А теперь, снова на меня, – он рассмеялась, но тут же стала серьёзен. – Давайте, Наденька, получать удовольствие от простых вещей. Вы меня научили кататься, разве плохо? Небо-то какое прекрасное, плохо разве? А вы, какая талантливая и усердная, даже сейчас не расстаетесь с мыслями о работе. В общем, научитесь получать удовольствие от любого процесса в вашей жизни.

Они пробыли на катке два часа, и за это время Николай практически полностью вспомнил искусство уверенно держаться на льду. Да, он не был так хорош в этом, как Надежда – она скользила по гладкому льду, словно изящная бабочка, перелетавшая с лёгкостью и грацией с цветка на цветок. Но зато ему открылись новые яркие впечатления и мысли, о которых он ранее даже не подозревал. Будучи человеком флегматичным и сдержанным, он позволял себе сегодня смеяться вдоволь, перенимая оптимистичные порывы своей весёлой спутницы, которой катание приносило истинное удовольствие.

Испытывая теплое чувство благодарности и множество ярких, приятных впечатлений, Надежда вновь и вновь отдавала своё предпочтение Николаю, стараясь делать это как можно неприметнее, но при этом так, чтобы он понял – всё не зря. Иной раз она хваталась за его руку во время разгона, и они вместе пробовали кружиться на льду, изображая что-то вроде вальса; порой он сам пытался кружить её в танце, но чаще эта система рушилась, и Николаю приходилось из раза в раз контролировать своё равновесие вместо того, чтобы уделить внимание Надежде. Окончив кататься, они направились обратно к набережной.

Пока они шли по просторной, залитой светом улице, Надя подмечала, что Николай словно опасается кого-то или чего-то, постоянно оборачиваясь и настороженно поглядывая в разные стороны. Сославшись на то, что Николай просто немного взволнован от их встречи, Надя не стала спрашивать о его немного странном поведении.

Погода менялась, и со временем на место ясному, безоблачному небу пришли грозные тучи. Крупными хлопьями повалил снег. Это был мягкий, пушистый и, как показалось тогда Надежде, очень красивый снегопад, поскольку снежинки, словно маленькие звёздочки, падали на асфальт, заполняя его серость чем-то светлым и прекрасным.