Полнокровно: лишь здесь и сейчас.
Не шутя бы украсил и хлев,
Чтоб создать в нём красивый уют,
Я портретами тех королев,
Что на стенах дворцовых живут.
Чтоб, надменные, поняли те,
Молчаливо за мною следя:
Даже здесь можно жить в красоте,
Излучая её из себя.
112. Бумеранг
Да, я жил временами не сытно,
Но объедками рук не марал.
Никогда из чужого корыта
Я ни капли, ни крошки не брал.
И своей неприязни не прятал
К сворам всяких крутых подлецов.
Им любую подачку обратно
Возвращал бумерангом в лицо.
И они отличать научили
Светлоту от тупой сволоты.
Вот за это на все их могилы
В день поминок кладу я цветы
113. Каждый о своём…
Меня на вокзале в столице
Увидел забытый знакомый:
– Ты – как? Я живу за границей…
– А я, ты представь себе, – дома.
– Ты помнишь, дружили с тобою?
– Да вроде соседями были…
– Теперь я – с женой молодою.
– А я, как и прежде, – с любимой.
– Я нынче живу лишь на евро…
– А я не гнушаюсь и гривной.
– Я, кореш, везучий, наверно.
– А я всё такой же – счастливый!
114. Вдоль старой аллеи
Вдоль старой аллеи тропинкой шуршащей,
Шутя и смеясь, как в далёком былом,
Мы в новом столетии, за руки взявшись,
По памяти детства с тобою идём.
Ты помнишь, мы здесь, словно пчёлки, летали
На ангельских крылышках нашей весны?
И снова мы в сказке! Да только детали
В ней кое-где нынче до боли грустны.
Давно б доросли до заоблачья ели,
Но кто-то «на ёлку» их сверху срезал.
И наши качели небесный пришелец,
Наверно, увёз в НЛО на металл.
Ни тира под ивой, ни клумб, ни скамеек,
На месте фонтанчика – поросль и шлак.
И бабушки нет, что за десять копеек
Дала б нам на палочках два петушка.
И той, что нам семечки сыпля в кулёчки,
Любила певуче нахваливать нас.
А где та пузатая жёлтая бочка,
В которой с утра привозили нам квас?
Цедили мы солнечный сок из бокалов,
Шли в комнату смеха, лизали пломбир…
Что было, то сплыло. Да это – детали.
Важней всего – эта аллея любви!
115. Себе загадка
От мира впечатления исходят
И наше наполняют естество.
В нас что-то постоянно происходит,
Но не всегда мы точно знаем – что.
Держать попробуй чувства под контролем,
Когда они туда-сюда снуют!
Быть может, мы играем чьи-то роли,
А ложно представляем, что свою?
То так приятно, то вдруг сразу гадко
У нас внутри бывает иногда.
Мы для себя с рождения загадка,
Которую за жизнь не разгадать.
116. Мир таков
Пусть во сне ты в злобе зубы стиснул
И смотреть не хочется глазам,
Распахни их, только с мудрой мыслью:
Мир таков, какой внутри ты сам.
И пиши, как мастер, по-чертовски
С милою улыбкой свою жизнь.
Обними уставшую берёзку,
Над цветком простуженным склонись.
И в тебе нежданно разольётся
Озеро невиданной красы,
Музыка разбрызганного солнца
В миллиардах капельках росы.
Пусть тебя, склонённого, в улыбку
Поцелует мятная трава.
Пусть к губам твоим навек прилипнут
Мёд росы и чистые слова.
117. Примирение
Я порой, измеряя сомнения
На весах трезвой правды и лжи,
Как по тернам, иду к примирению
Половинок родимой души.
Эта кем-то и чем-то обижена —
Та ликует, как в небе салют.
Мне одна зло кричит: «Ненавижу я!».
А вторая – напротив: «Люблю!»
Так безумно, бывает, изморишься
От горячего спора души,
Вроде как в одиночку, без помощи,
Ты скосил за селом поле ржи.
Сам себе ты покажешься колосом,
Что ничком уложил сильный дождь.
Отдохнёшь – и душа успокоится,
И себя изнутри ты поймёшь!
118. Жизнь
Так случилось, что в жизнь я влюбился,
Осенённый таинственным знаком:
На заре я однажды родился —
Обомлел и от счастья заплакал.
Пусть во время, в пространство любое
За грехи буду в ссылку отправлен,
Но и там, с необъятной любовью
Вспомню жизнь и стихами прославлю.
Не корите, что сказано громко.
По-иному о ней – не умею.
Исправляйте меня, ради Бога: