– Давай, малышка, нам надо уходить, – сквозь шум в голове Бо услышала уже родной хриплый голос и почувствовала как оказалась в крепких объятиях Алекса. Ее опять поглотила темнота.
Глава 4
– Детка, просыпайся. Ты опоздаешь в школу, – Бони улыбнулась, слыша мамин голос.
– Мне приснился такой дурной сон, – девушка крепко обняла мать и вдохнула до боли знакомый и родной запах.
Эйприл немного отстранилась от дочери и посмотрела своим серьезным и глубоким взглядом. В ее глазах было сожаление.
– Детка, ты должна быть сильной, ты не одна…
– Мааам…что? Что это значит?
– Бони, ты не одна… тебе помогут. Ты под надежной защитой.
– Я ничего не понимаю! Мама! Маааама! – Бони чуть не плакала, хватая руками воздух. Силуэт растворялся в режущем ярком свете. – Мамаа! Вернииись!
– Бони! Бони, все хорошо! – Бони рывком садится на кровати, широко открыв глаза. Алекс. Она все вспоминает. – Послушай Бо…
– Они умерли? – девушка удивляется как чуждо и бесцветно звучит ее голос. Давай же, Алекс, скажи, что я вчера напилась в хлам, отрубилась и мне все это приснилось… Пожалуйста..
Музыкант опустил глаза и Бони все поняла. Странно, но у нее нет слез. Просто пустота. Огромная дыра внутри. Она сворачивается калачиком, устремляя взгляд в стену. Алекс растерянно поглаживает подругу по спине. Он не знает как ей помочь или утешить, ведь Бони даже не плачет.
– Нам нужно поговорить, – наконец решается он, но видя, что девушка не реагирует, лишь укрывает ее одеялом и оставляет одну.
Бони очнулась среди ночи. В горле саднило и безумно хотелось пить. Стояла гробовая тишина и девушка с трудом попыталась вспомнить что произошло и понять какой сегодня день.
– Вот держи, – будто прочитав ее мысли, появился Алекс со стаканом воды.
– Спасибо.
– Это твое первое слово за последние три дня.
– Три дня??
– Да ты спишь уже четвертые сутки.
– Подожди, но как же … как же..
– Дело о смерти твоих родителей закрыто. На них напало дикое животное, – сухо изрек музыкант. – Полиция приходила пару раз, чтобы допросить тебя, но ты была в отключке.
Мысли судорожно пронеслись в голове. Дикое животное… Дело о смерти родителей… Смерти.. Странно, но Бони ничего не чувствовала. Возможно это посттравматический синдром, она не знала как реагировать на такие новости.
– Бо, – Алекс присел рядом на кровать и заглянул ей в глаза, – нам нужно с тобой серьезно поговорить..
– Я не хочу разговаривать. Принеси мне мой дневник и ручку. Я хочу побыть одна.
«Люди, которые задумываются о самоубийстве, ужасные эгоисты. Они просто никогда не теряли близкого человека. Не знают каково это, когда человека больше нет. Просто нет. Он умер. Он живет в воспоминаниях, предметах, его вещах, но его нет. Ты не можешь его обнять, поговорить. И это невыносимо. Ты убиваешь не себя. Ты убиваешь своих близких. Ты умер и все. А они пытаются жить с ужасной потерей. Пытаются смириться с мыслью, что тебя больше нет. Люди ужасные эгоисты.
«Прошло почти две недели после… после смерти моих родителей. Это время я была как во сне, причем в прямом смысле этого слова – почти все время я спала. Я жила у Алекса, возвратиться домой я уже не смогу. Я не знаю как там Стеф, Том.. Может они и искали меня, но все это время рядом со мной был только Алекс. Сегодня я впервые вышла из комнаты. Пошатываясь, как после недельной попойки, я направляюсь в ванную комнату. На кого я стала похожа… Огромные синяки под глазами, взгляд пустой, впалые щеки.. Я снимаю футболку. Скелет, обтянутый кожей. Душ помогает немного прийти в себя. Стоя под горячими струями я пытаюсь собрать мысли в кучу и понять, что дальше делать. Как мне вообще жить. Но я до конца еще не понимаю, ЧТО произошло. Такое ощущение, что все эти события произошли не со мной. Я просто посмотрела какой-то фильм и теперь под впечатлением от него».