Все шло хорошо до того рокового осеннего дня. Мертвецы больше не имели привычки беспокоить Иоланту в жилище, где она жила с семьей, теперь они приходили в маленькую квартирку – знали, где женщина не будет сердиться, а примет их, как терпеливый доктор в поликлинике. Дождавшись очереди, передавали что-то своим близким, если те хотели их услышать. Бывали и такие, что зря маялись возле Иоланты – их родным было не до них. Кто-то тонул в своем горе и никого не слышал, кто-то упорствовал в неверии – даже если покойники находили выходы в их сны и прямым текстом вещали что-то важное, те оставались глухими и бездействовали. Душам обычно мало что нужно – только помянуть, да можно еще прибрать могилку. Чаще они хотят о чем-то предупредить живых. Или хотят успокоить – чтобы те не горевали безмерно, ибо чрезмерные слезы живых топят мертвых, не дают им спокойно уйти туда, где им надлежит пребывать в мире и покое.

Тот сентябрьский день перевернул всю жизнь семьи Шиллеров.

Четырнадцатилетняя Каролина Шиллер вышла в обед из школы и направилась домой. На ближайшем оживленном перекрестке исправно работал светофор, а девочка всегда соблюдала правила дорожного движения. Однако, в тот день что-то пошло не так: Каролина выбежала на дорогу на красный свет, а водитель легковушки клялся, что для него был зеленый и потому, он на полном ходу, не сбрасывая скорость, промчался через перекресток.

От сильного удара автомобиля Каролина отлетела в сторону от проезжей части и когда к ней подошли прохожие, то увидели ее на асфальте неподвижную, в луже крови, но она дышала. Люди вызвали скорую, та была поблизости и приехала моментально. Бригада быстро забрала пострадавшую и увезла в больницу, тут же сообщили обо всем близким.

Каролина сразу впала в кому и дальше потянулись часы и дни ожидания.

Когда Иоланта узнала про происшествие с внучкой, она пообещала силам, что, если Каролина выкарабкается, она до конца дней будет благодарной и терпеливой и будет помогать мертвым и живым пуще прежнего. Она была согласна на все, в том числе, в любой миг покинуть этот мир, лишь бы ее любимая девочка осталась жива.

Около четырех часов пополудни Сауина вернулась от Иоланты. Двор ее дома, огороженный помпезными коваными решетками, опустел – там больше не было ни намека на кучи людей, которые утром едва сюда вмещались. Сауина быстро оглядела пространство и не заметив в поле зрения ни одной живой души с облегчением зашагала к своему дальнему подъезду.

Тут ее поджидал сюрприз. На лавочке возле подъезда сидели двое: Камила или, как все ее звали, Кама – одноклассница и подруга Адины, а рядом с ней – щупленького вида мальчик, казавшийся младше Камы, но на самом деле он был ее ровесником. Кама была серьезной, несколько меланхоличной девочкой, гораздо более упитанной, чем сидевший рядом с ней товарищ, но назвать ее полной можно было с огромной натяжкой. Тем не менее, Кама испытывала по этому поводу жуткий подростковый комплекс и считала себя «жирной». Несмотря на то, что она была дружелюбной с теми малочисленными людьми, которых она определяла как «своих друзей» или из «своей стаи», ее привычной манерой было смотреть исподлобья, отчего, на первый взгляд она могла показаться хмурой и недовольной.