В помещении было двадцать столов, но сейчас пользуются только двумя. После Первой Аварии они остались без повара, и теперь еда совсем не блещет разнообразием: то, что найдешь в ящиках – то твое. Конечно, нужно вносить все использованные продукты в специальный перечень, чтобы позже сосчитать, что получилось сэкономить, а что – нет. Но какая разница, если из еды только банки с консервами, хлебцы в фольге, да шоколадные батончики, которых осталось чуть больше сотни? В неделю – всего два батончика, не больше. Иначе можно получить нагоняй от Дэвида – заведующего складом. Он такого точно не потерпит.

– Вот и растягивай удовольствие, – говорил Максу Дэвид, скорчив скорбную гримасу – Новые батончики взять неоткуда. Мы в космосе, понимаешь? Ненавижу космос. Поганая дыра, где даже сигареты новые купить негде. Отправили в экспедицию, черты бы их побрал. Спасайте мир, говорили они. Будете героями, говорили они. А что дали с собой? Корм для собак? Так хоть бы корма было достаточно – нет, и его раз-два и обчелся. У нас не так много запасов, что бы ты знал. Поэтому – экономь, парень. Экономь.

Один из столов сейчас занят. Это Герман, в своих неизменных очках, замотанных на переносице куском синей изоленты. Он, как и все другие члены экипажа ест только свое. Какое-то белесое месиво, отдаленно напоминающее жидкое тесто для блинчиков. Выглядит жутко неаппетитно, если не сказать отвратительно.

– Завтрак героя,– говорит он Максу и усмехается, – В таком темпе жизни, как у нас, на полноценный прием пищи не хватает ни средств, ни времени. Вот и едим то, что попадается под руку. Феликс бы сказал, что это помогает не подохнуть, а я скажу, что даже поддерживает организм в нормальной физической форме. Здесь есть все что нужно. Два-три раза попробуешь, потом перестанешь обращать внимание на вкус. Никаких проблем.

– Ты точно не хочешь кашу с мясом или консервированные ананасы? – спросил Макс, усадив Защитника за стол рядом с собой. Он заглянул в полупустой ящик на полу, выбирая, чем бы подкрепиться, – Есть еще тушенка и сгущенное молоко…

– Нет-нет, у нас все просто. Взрослые едят свое, а дети – свое.

– Но ведь кроме меня, на «Легате», нет детей?

– Зато сколько спит в криокамерах! – говорил ему Герман, и улыбался, делая круговое движение ложкой, – Как только доберемся до места, будет тебе веселая компания. Новые друзья, новые приятели. Увидишь, Макс, это будет, и правда, весело.

Макс выбрал первую банку. Давняя забава – брать консервы из ящика не глядя. Банки перемешаны, никогда не знаешь, на какую именно ты наткнешься. Иногда бывает гречка с мясом, иногда – бобы, а порою попадаются сладости, вроде джема или варенья. Главное, не смотреть – тогда получается намного интереснее. Он нащупал жестянку, вытянул на свет лампы.

Консервированные персики. Неплохо. Что же, видимо ему сегодня, и правда, везет. И посчитал количество нулей в бесконечности и нашел банку с лакомством. Впрочем, это суббота. Волшебный день. Чему уж тут удивляться.

– Поможешь мне открыть банку? – жалобно поинтересовался он у Германа.

– Ни в коем случае, – отрезал тот, покачав головой так, что очки на переносице заходили туда-сюда, – Ты должен научиться всему сам, забыл?

– Но я никогда не смогу открывать банки ровно.

– Сможешь. Используй консервный нож.

– У нас нет консервного ножа. Он сломался три месяца назад.

– Тогда используй обычный.

– Он совсем маленький. Большой пропал.

– А я тебе кое-что расскажу. Слушай, человечеству потребовалось полвека, чтобы изобрести консервный нож. Консервная банка была запатентована в 1810 году английским изобретателем Питером Дюраном. И только в 1855 году другой англичанин Роберт Йетс создал первый когтевидный нож специально для жестяных банок. В период с 1810 по 1858 годы консервы вскрывались молотком и долотом.