Отдельную группу участвующих в представлении гномика образуют искатель сенсаций, мистик и фанатик. Все они не от мира сего, поэтому чем более гномик нереален, тем лучше для них. Они все твердо убеждены, что с миром что-то не в порядке, и поэтому гномик, русалка или инопланетяне – все они представляют собой объекты одной группы, являются лишь еще одним подтверждением этого. Можно даже сказать, что гномик всегда существовал для них. Искатель сенсаций будет громко орать: «Гномик, гномик!», и тыкать в него пальцем. Он может организовать газетную шумиху, всяческие ток-шоу, где будет брать интервью у участников события и спрашивать мнения папы римского о зеленых гномиках. После того как гномики станут неактуальными, на очереди русалки, а после – инопланетяне. Искатель сенсаций – это наиболее энергичный тип из всей компании, однако его задора хватает лишь на три дня. После этого гномик интересует его не более, чем прошлогодний снег.
Для мистика появление гномика – это осуществление тайных молитв и надежд. Он наконец получил желанный сигнал свыше. При этом этот сигнал может означать как скорый конец света, так и приход братьев по разуму из созвездия диких овец или же послание Наполеона с того света. Мистик живет в своем внутреннем мире, и его интерпретация гномика зависит от всего, например, от яркости лампочек, чиханий других участников и даже жужжания мух. Все это тоже сигналы, которые преобразуются в воспаленном мозгу мистика в странную смесь – они создают мир мистика, в котором все влияет на все. В целом мистик вполне безвредный тип, в отличие от фанатика.
Фанатик – это мистик, у которого сгорели все предохранители. Смесь, которая образуется в голове у мистика, у фанатика взрывоопасна. Например, мистик вряд ли будет организовывать культ зеленых гномиков, а фанатик не только организует его, но будет следить, чтобы все усердно молились. Если кто-то будет противостоять этому культу, то мистик просто проигнорирует эту персону. Фанатик же объявит священную войну. Даже если фанатику придется погибнуть, он непременно попадет в им же созданный рай и постарается прихватить как можно больше неверных с собой. Понятно, что зеленый гномик играет только второстепенную роль, более того, если вдруг гномик поведет себя не так, как это предписывает созданное фанатиком священное описание гномиков, то гномик, скорее всего, перейдет в иной мир и будет посмертно канонизирован.
Вот так маленькая группа граждан освидетельствовала появление гномика. В конце концов каждый забудет о нем и будет следовать лишь собственным идеям, постулатам, мнениям, сомнениям, верованиям, теориям, экспериментальным выводам и т. д. Поскольку все они имеют лишь отдаленное отношение к самому гномику, гномик, предвидя это, просто исчез.
Глава 3. Нетрадиционные течения XX века
Нетрадиционные исследования в Европе и США в XX веке развивались на фоне четырех больших исторических процессов, начавшихся еще в XVIII–XIX веках: это различные направления витализма и появление психологии; период «постмонотеизма» и широкое распространение спиритуалистических и эзотерических течений; возникновение и развитие теории электромагнетизма; размежевание науки с «псевдодисциплинами», которое началось еще в работах Френсиса Бэкона в XVII веке и окончательно оформилось в начале XX века. Все эти процессы существенно повлияли на дальнейшие нетрадиционные течения.
В этой главе рассматривается инструментализация виталистической парадигмы и возникновение нескольких новых направлений в ХХ веке. Во-первых, это радионика, основанная Альбертом Абрамсом [154; 155; 156]. Во-вторых, это различные биорезонансные теории, появившиеся еще в 20–30-х годах в работах Георгия Лаховского [157], Рояла Райфа [158], авторов-радиоников, позже – в так называемой МОРА-терапии [159] и др. В-третьих, это массивная инструментализация парапсихологии, которая продолжается по настоящий момент [160], и возникновение психотроники как инструментальной ветви парапсихологии. Нужно упомянуть и такие имена, как Джон Кили [161], Виктор Шаубергер [162], Генри Моррей [163] и др. В западных источниках это направление связывается с так называемой «свободной энергией» и традиционно критикуется [164]. Обсуждение этой темы выходит за пределы данной книги, и она упомянута исключительно для полноты обзора. Наконец, нужно отметить западные государственные программы XX века в Германии сороковых годов и в послевоенных США (исторический обзор соответствующей советской программы будет дан в следующей главе), а также академические группы исследователей в разных странах мира.