– Во избежание недоразумений в будущем, – загадочно улыбаясь, заявил он, пряча расписку в карман.

А в душе молодого художника возникло какое-то неприятное чувство, словно он угодил в ловушку, но еще сам об этом не подозревает.

Некоторое время все было тихо. А потом произошло то событие, которое в корне перевернуло всю жизнь Сухоручко. Придя утром на работу в музей, он был неприятно поражен обилием народу и милицейской машиной, которая стояла перед парадным входом.

– Ограбить нас ночью пытались! – с этим известием бросилась к Сухоручко старушка служительница.

Собственно говоря, штат музея был невелик. Всего несколько человек. Сигнализация была самая примитивная. И отключалась при прекращении подачи тока от электростанции. Собственного генератора электрического тока музей не имел. И всякий раз при прекращении подачи тока музей оставался практически открытым.

– Ночью ветер был. Дерево повалило на кабель. И сигнализация отключилась.

Конечно, при музее был сторож. Но Сухоручко знал, что это был за сторож. Всю ночь он либо мирно дремал, либо откровенно дрых.

– И что украли? – томимый нехорошим предчувствием, спросил он.

От ответа старушки смотрительницы у него немного отлегло от сердца.

– Ничего! – радостно возвестила она. – Бог уберег!

И все же Сухоручко решил лично убедиться. Он прошелся по залам музея. И входя в комнату, где висела «Плачущая невеста», внезапно остановился. Ноги словно приросли к потертому временем паркету. А губы художника беззвучно шевелились:

– Как? Что? Почему?

На стене в простой раме висела «Плачущая невеста». Но это была не настоящая «Плачущая невеста» руки великого мастера, а его собственная копия! Не веря своим глазам, Сухоручко подскочил к картине и осмотрел ее со всех сторон. Сомнений не оставалось. Это была его работа. Может быть, кто другой и не отличил был копию от подлинника, но Сухоручко помнил свою работу. И мог точно сказать, что это она.

– Не может быть! – простонал художник, не в силах поверить, что это случилось именно с ним.

Но все же приходилось признать неприятную истину. Настоящая картина куда-то бесследным образом исчезла. А на ее месте оказалась копия. Его собственная копия. Схватившись за голову, Сухоручко помчался звонить своему заказчику. Но напрасно он опасался, что телефон господина Петякина будет выключен. Трубку снял лично хозяин.

И в ответ на возмущенные вопли, которые издавал Сухоручко, холодно поинтересовался:

– Разве я обещал вам, что копия будет висеть у меня дома? Ведь нет? Нет! А раз так, то чем вы недовольны?

– Это подмена! Это преступление! Вы сядете в тюрьму!

Голос господина похолодел еще больше.

– Нет, позвольте вам объяснить, – произнес он. – Это вы сядете в тюрьму! Потому что это вы нарисовали эту копию. А потом поместили ее на стену в музее, сымитировав отключение электричества и сигнализации.

– Но я… Но мне…

– У вас была такая возможность. А вот у меня – нет.

– Я не виноват! – испугался Сухоручко. – Это вы меня заставили.

– Кто же вам поверит, голубчик? – мягко произнес господин Петякин. – Я – честный предприниматель. Мои интересы весьма далеки от мира искусства. Нет уж, тюрьма грозит вам, а никак не мне.

– Зачем вы? – простонал художник. – За что вы так со мной? Я не хочу в тюрьму! Что я вам сделал?

Поняв, что Сухоручко совершенно сломлен, господин Петякин еще больше добавил меда и масла в голос. И теперь говорил с художником ласково, почти по-отечески.

– Милый вы мой! Кто же вас посадит? И не нужно считать меня своим врагом. Напротив, вы мне симпатичны. И я искренне хочу вам помочь. Вам ведь в музее крайне мало платят?