– А есть у вас колготки с наколенниками?

Тоже, наверное, проголодавшаяся покупательница «пежо». Беата теперь запросто отличала их от основного клиента «Козлят». Девица была в коротком норковом манто и с голой шеей, обвитой жемчугами. Тональный крем отсвечивал блестками – это в десять часов утра! – а помада малинового оттенка была, ну что ж, ничуть не хуже, чем у Беаты.

Колготки с наколенниками из кожи или кожзаменителя действительно существовали в природе и были не деталью садо-мазохистского ритуала, а последним писком от кутюр. Но искать их в подвале у «Семерых козлят» было, понятно, бессмысленно.

Тем не менее Беата решила ни за что не пасовать перед жемчужной девицей.

– Кончились, – с сожалением вздохнула она. – Начальник автобазы дочь замуж выдавал. Его родня из Кинешмы понаехала – все и раскупили.

– Автобазы? Из Кинешмы? – страшным голосом повторила девица в манто и вся заколыхалась, как привидение.

– Ну да, это же сейчас самый трендовый бренд, – кивнула Беата. – Вы, девушка, подскочите на Даниловский рынок. У них, кажется, остались.

Покупательница стала сначала белой, как ее жемчуг, потом малиновой, как помада. Молча повернулась и пошла прочь, сверкая ярко-голубыми колготками из-под красной кожаной юбки в обтяжку. Милые дети, никогда так не одевайтесь, если не хотите гореть в аду.

Интересно, как у Людки прошел вечер в ее неотразимом люрексе? Девушка из киоска бытовой химии с утра успела сделать ей выразительные глаза – мол, такое расскажу! – но поговорить им не удалось.

Только сейчас Беата сообразила, что совершенно не думает о вчерашнем свидании. И о черноглазом кавалере, который был во всех отношениях симпатичен и достоин внимания. Она даже не вспомнила его ни разу за сегодняшний день, хотя вчера он ей понравился и между ними возникло то, что американцы называют «химия», а у нас это, верно, будет «бытовой химией». Но ни «химия», ни сам Сергей сегодня ее уже не занимали. А ведь он – объект ее задания. Откуда такое непрофессиональное равнодушие к работе?

Покупатели вдруг схлынули. За время работы за прилавком Беата заметила, что людской прилив и отлив происходит внезапно и непредсказуемо, но очень четко. То двадцать человек в очереди, то ни одного.

Она решила воспользоваться паузой, чтобы попить чаю и подумать о вчерашней встрече. Впрочем, что тут думать! Понятно, что перспектива замужества, хотя бы и понарошку, губит на корню любую затрепетавшую в душе «химию». Может, у кого-то это наоборот, ну а у Беаты – именно так.

Мама – вот кто стал источником Беатиного опыта. Беата училась на маминых ошибках, и училась хорошо, она вообще все схватывала на лету.

А мамина ошибка состояла в том, что она вышла замуж. Вышла по любви, за человека на пятнадцать лет старше ее, бывшего военного летчика и командира эскадрильи. Впрочем, командиром Мстислав Новак оставался и в гражданской жизни.

Беатой папа не командовал – он ее обожал и баловал. Родительские ссоры, как грозовые тучи, проходили высоко над ее головой, не проливаясь дождем. В этих ссорах ушла любовь, и мама ушла от папы.

Маленькую Беату делили долго. Папа дошел даже до Страсбурга, но проиграл все суды. А проиграв, не пожелал больше видеть свою дорогую девочку. Тогда и поняла Беата, что мужчины могут любить только свое, только им принадлежащее.

Дальше случилась просто сказка для журнала «Ажур». Мама встретила «достойную пару» – хорошего, доброго, богатого человека. Она опять вышла замуж и... ничего из этого не получилось.

Нет, мама и по сей день живет со своим Семен Семенычем и добра наживает. Он очень о ней заботится, покупает шубы и бриллианты, возит по модным курортам. Она тоже о нем заботится. Но про себя знает, что на самом деле она жена Мстислава Новака, которого давно не любит, с которым разведена и все такое. Оказалось правдой, что эти чертовы браки свершаются на небесах. И по этому несправедливому приговору небес бывший и единственный муж навсегда забрал ее душу.