Девичник, на котором я присутствовала, к сожалению, никак не помог в достижении цели. На нем никто не напился, но накурились и нанюхались все, за исключением меня. В таком состоянии девочки не могли выдать ничего вразумительного. Я надеялась, что на свадьбе они себе такого не позволят, тем более все говорили, что «там придется держаться». Примерно половина подружек жениха живьем никогда не видели, следовательно, не могли мне сообщить, есть у него внебрачные дети или нет.

Наконец наступил знаменательный день. Катерина попросила меня приехать для моральной поддержки, а потом присоединяться к кавалькаде машин, следующей от ее дома к Дворцу бракосочетаний. Все-таки я была ее гостьей и должна была или ехать от ее дома, или приезжать прямо к месту регистрации. Игорь ждал в машине, я присутствовала при облачении невесты, но во время этого процесса, как, впрочем, и выкупа, никакой информации собрать не смогла.

Конечно, Стас не затоваривался для выкупа невесты магазинным набором, предлагаемым для этих целей. Кто еще десять лет назад мог предположить, что они появятся в продаже? Стадо баранов тоже не пригонял, как, впрочем, и элитного жеребца. Он горстью отсыпал из кармана камни, что в данном случае, наверное, было очень символичным. Хотя вроде бы поделочные и декоративные камни должны поступать со стороны Катерины? Но я не стала напрягать извилины по этому поводу. Отсыпал и отсыпал. В любом случае это было шоу.

Церемония во Дворце прошла довольно быстро. Молодых посыпали рисом, правда, смотрелось это не так красиво, как в голливудских фильмах, и кавалькада машин отправилась к месту проведения торжества. Замок на острове посередине озера впечатлял. Но нам пришлось довольно долго ждать, когда нас туда пропустят. Приглашения проверяли тщательно, сверяли со списком гостей, потом машину направляли на стоянку и предлагали или идти пешком, или ждать открытый кар, в который помещалось четверо пассажиров. Кар сновал взад и вперед, но примерно половина гостей отправилась пешком. Жених с невестой и родители ехали на машинах, другие автомобили не пропустили. По моим подсчетам, собралось около ста пятидесяти человек.

С Маргаритой Станиславовной мы столкнулись при выходе из дамской комнаты. Я выходила, она входила.

– А ты здесь что делаешь? – рявкнула она вместо приветствия. – Зачем ты сюда приехала?

– Уж никак не для того, чтобы смотреть на вашу недовольную физиономию, – ответила я.

Ну не смогла я сдержаться, чтобы не сказать колкость! Очень была зла на мать Стаса. Ведь как я уже говорила, я не сомневалась, что она была инициатором соединения судеб Катерины и своего сына, то есть возможностей сенатора Урюпина и бизнеса Владимира Верещагина. Стас говорил, что в голове у его мамаши все время выстраиваются какие-то схемы, и она – страшная интриганка. То какие-то проверки прислуге устраивает, то думает о проверке лояльности сотрудников мужа. Делать бабе нечего, однако мысли устроиться на работу не появляется.

Похоже, с браком сына что-то пошло не так – или не так, как планировала Маргарита. На протяжении всей брачной церемонии она сидела и ходила с кислой миной. Я следила за ней – когда появлялась такая возможность. Иногда ее от меня закрывали другие люди. Но я могла сказать однозначно: никакой радости в этот день Маргарита Станиславовна не испытывала. Как раз наоборот.

Нельзя сказать, что Катерина была очень счастлива, но моя знакомая по Швейцарии радовалась возможности побыть в центре внимания, надеть белое платье, наконец выйти замуж – все равно за кого, но выйти. Мачеха Юля и отец Катерины улыбались. Юля, как я видела, уже успела дать интервью каким-то журналистам, приглашенным для освещения такого важного для делового мира и «высшего общества» события. Владимир Верещагин… По-моему, ему было все равно. Судя по его лицу, он все время о чем-то напряженно думал. Просчитывал будущие прибыли от выгодной брачной сделки?