Не знаю почему, но взгляды всех собравшихся вдруг сосредоточились не на паршивце принце, а на том, в чьих объятиях я обнаружилась после неудачной попытки изнасилования.

— Не смотрите на меня. Я… — Воронцов явно растерялся от такого поворота.

— Ты, ты, — ухмыляясь, заявило королевское отродье. Ну то есть королевский отпрыск. — Истосковался по женской ласке, бедняга.

Воронцов посерел и, наверное, будь при нем пистолет, у его величества на одного наследника стало бы меньше.

— Княжна хоть и пустышка, но в очаровании ей не откажешь, — продолжал лыбиться царевич.

— Замолчи! — прогремел император.

И я, собиравшаяся расставить все точки над «е», тоже решила пока помолчать. Уж слишком грозно прозвучал королевский приказ.

— Князь, отправьте дочь домой.

— Ваше император… — начал было «отец», но его попытку высказаться также пресекли.

— Это приказ. И пусть ее осмотрят.

— Слушаюсь, ваше величество, — низко поклонился «родитель».

— Отправьте и возвращайтесь. Будем вместе решать эту проблему.

Да на кол принца — и нет никакой проблемы.

— Как прикажете, ваше величество. — Князь поклонился во второй раз.

А заодно склонил и меня. Надавил на спину, чтобы я опустилась в реверансе-книксене, после чего потащил за собой к выходу.

Я продолжала хранить молчание, хотя голова уже готова была взорваться от вопросов. Что? Где? Когда? Вернее, почему… И скользкой змеей в сердце заползал страх. Что, если это не сон, не галлюцинация?

Господи, пусть все будет понарошку, а не по-настоящему!

— Софья, живее! — раздраженно прикрикнул князь.

— Я не…

Молчи, Маша. Пока молчи. Сначала надо во всем разобраться.

К счастью, по пути так никто и не повстречался. Едва не бегом мы миновали пустынную анфиладу. Гулкую и темную, я даже толком рассмотреть ничего не успела. Больше внимания уделила дурацкой пышной юбке, бежать в которой было ну очень неудобно. Еще и хватка «родителя», чуть ли не волоком тащившего меня прочь из дворца, не давала сосредоточиться на проносившейся мимо картинке.

Оказавшись на свежем воздухе, я мысленно проматерилась. Мир вокруг продолжал сходить с ума. Вот вереница карет, запряженных лошадьми самых разных мастей. Стоят, время от времени лениво потрясая гривами под темным звездным небом. Дверцы каждого экипажа украшены гербами, золочеными завихрюшками и разноцветной эмалью. Вот люди в ливреях носятся с факелами, распахивая дверцы перед дамами в пышных платьях и их важными спутниками.

Видимо, вечеринка уже закончилась. Не удивительно, что, пока сдавали кросс в этом царстве ампира, нам не встретился ни один расфранченный вельможа.

Я даже на всякий случай ущипнула себя и тихонько ойкнула. Больно!

Увы, галлюцинация не закончилась.

— Идем, — снова потребовал князь и подвел меня к одной из карет.

И как я должна в нее залезть? Меня даже немного зазнобило. Прохладный воздух, который в первые мгновения приятно остужал кожу, теперь казался промозглым и вставал комом в горле. На глаза наворачивались слезы.

Господи, разбудите меня кто-нибудь! Я домой хочу!

Меня запихнули в карету, грубо и нетерпеливо. Усадили на обитую бархатом скамеечку и разъяренно рыкнули:

— Как ты могла?! Так опозорить наш род!

Следующие слова адресовались сжавшейся от страха и сидящей напротив женщине:

— Не спускай с нее глаз!

Дама испуганно кивнула, а князь, окатив меня ушатом своего княжеского гнева, с громким хлопком закрыл дверцу, и экипаж тут же пришел в движение.

Не знаю, что произошло дальше, но внутри будто лопнул мыльный пузырь. По щекам потекли слезы от обрушившихся внезапно чужих воспоминаний. Своими я их точно назвать не могла. Вот никак! Лично я ни на каком балу не танцевала! И уж тем более не робела под алчными взглядами и от мужского внимания.