– Как «может убить»? Он же ваш отец! А как же ваша мама – ей тоже грозит опасность? – Марея не могла взять в толк, как можно убить сына и жену. «Неужели король и правда превращается в зверя? – в замешательстве думала она. – Но почему я при встрече с ним не почувствовала этого? Мы же долго беседовали, он показался мне флегматичным, я не увидела в нем ничего от сумасшедшего. Он и говорил медленно, растягивал слова. Похоже, я совсем не разбираюсь в людях! Но ведь не может Креж меня обманывать?! Зачем ему это? И все же на всякий случай нужно будет поговорить с Алхимиком – он видел этого короля, еще когда отец был жив». Марея не понимала, как ей себя вести. «Что бы сделал в этом случае отец?» – подумала она, как вдруг услышала его голос: «Не все то золото, что блестит!» «И что же это значит?» – задумалась она и тут же запуталась еще больше, поэтому решила, что, пока она не поймет, в чем тут проблема, будет держать нейтралитет.

– Мне король показался учтивым и воспитанным. Я думала, он даже голос не повышает, – тихо произнесла королева, будто оправдываясь перед принцем.

– Что и говорить, умеет мой батюшка произвести впечатление, если очень постарается! Этого у него не отнять! – Креж вскочил и заходил по залу. – Он не умеет нервничать?! А кто меня из дома выгнал? Кто даже слушать меня не хотел? Или я сам себя выгнал?

Принц стремительно шагал по залу взад-вперед. Марея растерянно следила за ним – она и предположить не могла, что в чьей-то семье может такое случиться.

– Принц, вас выгнали из дома? – почти заикаясь от неожиданности, спросила она.

– Да! Он меня выгнал! Но я ему за это отомщу! Я не люблю, когда меня обижают!

«Он же ненавидит отца! – подумала Марея, но тут же отогнала эту нелепую мысль. – В семьях всякое бывает, а отца Крежа я совсем не знаю, чтобы судить о нем и обо всем в целом».

– Принц, может, вы что-то неверно поняли? – Марея участливо посмотрела ему в глаза. – Всем нам, когда мы нервничаем, трудно сдержать эмоции, и мы плохо слышим, что нам говорят. Мы слышим лишь то, что говорим сами, думаем о своих обидах, жалеем себя. Что, если ваш отец желает вам добра? Может, вам показалось, что мир восстал против вас и никто вас не понимает? Король все-таки ваш отец. – Марея пыталась успокоить Крежа, заглянуть ему в душу – ей казалось, что принц очень хороший и что отец обидел его незаслуженно, но высказать свое предположение вслух значило усугубить вражду между сыном и отцом, а это могло привести к непоправимой беде.

«Разберутся сами, ведь они одна семья», – подумала Марея и тихо спросила принца:

– Может, расскажете, что вы собираетесь делать? Вдруг вам станет легче?

Креж усадил Марею на диван и сел рядом.

– Мы с отцом не сошлись во взглядах на управление государством. Я ему говорю о широте взглядов, о новом правлении, предлагаю заменить старых министров на новых, а он и слушать меня не хочет. Говорит, что все уже устроено, зачем ломать прежнюю систему? Я отвечаю: «Жизнь движется, она не стоит на месте, страна должна развиваться!», а он мне все твердит свое, его не сдвинешь! А потом взял и выставил меня из дворца. Страже придворной приказал меня не пускать. Ведь я к вам, ваше величество, еще раньше собирался. Вот из-за него и задержался! Как вы считаете, ваше величество, правитель должен думать о своей стране?

Марея немного помолчала – ей очень не хотелось расстраивать принца, но все же отважилась ответить правдиво:

– Мне кажется, принц, чем темнее ночь, чем людям страшнее, тем сильнее, строже и справедливее должен быть правитель. Он несет в себе величие Неба, огнем неугасимым освещает путь человеческий, отвечает за жизни людей перед Богом. Он бесстрашен, справедлив и честен. Слава ему во веки веков! Так жили мои прадеды, мой отец-правитель. Так живу и я, – она немного помолчала, вздохнула, но все же осмелилась продолжить: – Сильное государство, прежде всего, отличается великими знаниями, грандиозными идеями и надежными людьми. Государство держится именно на людях, на их отношении к жизни.