Время спускаться вниз.

Я прислушивалась к тому, что происходило в доме. Но, похоже, ничто, кроме стиральной машинки, не издавало звуков. Морщась от боли в ноге и придерживая полотенце на груди, я спускалась вниз.

- Утонула она там, что ли? – с ворчанием на меня налетел Матвей, не ожидавший, что, повернув на лестницу, наткнётся на меня. Чтобы нас не отбросило в разные стороны, он поймал меня за талию и импульсивно вжал в себя.

Наверное, от испуга, который сейчас бежал и по моим венам.

- Простите. Я думала, что я там недолго, - произнесла я, пытаясь ненавязчиво выбраться из крепкого мужского захвата. – И я там стирку запустила. Не знаю, насколько правильно я всё сделала, но, вроде, работает.

- Ясно, - Матвей окинул меня хмурым взглядом. Стало как-то не по себе и холодно. Мурашки побежали по плечам. – Смотрю, ходишь уже ловчее.

- Ага. Шок, наверное, прошёл.

- Иди пока на кухню, садись за стол. Принесу тебе халат и носки.

- Спасибо.

Я улыбалась уголками губ, стараясь выглядеть не только мило, но ещё и так, чтобы он не забывал, кто пару часов назад почти надрал ему зад. На губах мужчины промелькнуло тоже что-то похожее на улыбку.

- Долго зубы-то сушить будем? – вдруг нервно бросил Матвей. – Мне наверх попасть надо, а ты стоишь тут - не пройти, не проехать.

- А… ой! – я сделала шаг в сторону и мысленно дала себе пинка.

Чёрт!

А я думала, мы просто наладили контакт и именно поэтому друг другу улыбаемся. Дура.

19. Глава 18

Маленький филиал рая… в логове уголовника.

Тепло, вкусно пахнет едой, гордый кот на подоконнике деловито лижет лапку и умывает мордочку.

- Вот, держи.

Матвей принёс в кухню огромный махровый халат глубокого синего цвета и вложил мне в руки. На стул рядом положил белоснежные вязанные носки. Новые.

- Надевай, - коротко скомандовал он и отошёл к плите. Снял с небольшой кастрюли крышку, взял висящую на стене поварёшку и перемешал содержимое кастрюли. А затем потянулся к тарелкам в верхнем ящике и прихватил две глубокие.

Я в это время надела халат. Мягкий, теплый, нежный. Утонула в нём, как в пушистом облачке. Запахнула и завязала потуже пояс. На рукаве, который пришлось закатать, обнаружила бирку.

- Вы не носили эти вещи? – удивилась я.

- Не успел, - ответил Матвей, не оборачиваясь. Он сосредоточенно разливал по тарелкам горячий суп. – Мама дарит мне кучу барахла из натуральных тканей для того, чтобы жопка дышала. Но ношу я всё это только здесь.

Невольно улыбнулась. Так мило из суровых мужских уст прозвучало слово «мама».

- Очень уютные вещи. Спасибо… вашей маме, - добавила я, надевая носки.

Матвей поставил передо мной тарелку с горячим супом, собрал с края стола сорванные мной бирки и положил рядом с тарелкой ложку.

- Жуй, глотай, - бросил он коротко и сам сел напротив. Взял пакетик с майонезом и выдавил добрую его половину в тарелку супа. Я с ужасом смотрела на всё это действо, понимая, что он реально собрался это съесть. – Что? – вопросил мужчина, поймав мой шокированный взгляд.

- Ничего, - поспешила я тряхнуть головой и тут же уткнулась в свою тарелку.

О вкусах не спорят. Я же о них, будучи без трусов в доме неизвестного мужчины, даже заикаться не стану.

Но теперь стало страшно, как и из чего он варил суп, если он не мелочиться даже с майонезом.

С опаской, стараясь при этом мило улыбаться мужчине, будто мне всё нравится, я зачерпнула немного бульона в ложку и попробовала.

Вкусовые сосочки встали дыбом и начала отплясывать ламбаду.

- Вкусно! – выдохнула я восхищенно, в этот раз не стесняясь хлебать суп так, будто до этого ничего лучше в своей жизни не ела.

В общем-то, в новой жизни я действительно ничего вкуснее еще не ела. Только булочки в райповском магазине. Суп, кстати, только что взлетел на одну позицию с ними. Даже чуть выше.