– Открой дверь.

Двое мужчин вместе раскрыли помятую дверь.

– Расстегни ее ремень, Фред.

– Не могу. Его заело. А нет. Сейчас. Готово.

– Аккуратно.

Карлотта чувствовала, как ее вытаскивают из машины. Она попыталась попросить их поставить ее на ноги. Хотела пойти домой. Но могла лишь повиснуть на мужской шее и плакать.

– С ней все хорошо. Парочка царапин.

– Чудо.

– Но «бьюику» конец.

Карлотта видела, как проплывал мимо мир, состоящий из неуверенных, удивленных лиц.

– Они пытаются меня убить, – плакала она, пока ее несли на кресло в баре. – Они убьют меня.

Стены окрасили рыжие лучи. Был закат. Над головой замигали лампочки, отбрасывая бело-зеленый свет на руки Карлотты. В окне появилось искаженное отражение ее самой, в пиджаке и юбке, пока она то сжимала, то разжимала руки.

Послышался гул голосов. Открылась дверь. Карлотта обернулась. Вошел высокий парень в белой куртке. У него были длинные темные волосы, которые спадали на воротник. Он закрыл дверь.

– Я доктор Шнайдерман.

Он улыбнулся. Поверхностной, отрепетированной улыбкой. Он указал на стул перед письменным столом. Карлотта медленно села, когда он зашел за стол, аккуратно подтянул брюки на коленях и сел сам. Он наклонился вперед. Красивое лицо, мальчишеские серые глаза.

– Я один из штатных психиатров клиники. Сегодня вечером дежурю в неотложной помощи.

Шнайдерман наблюдал за ее лицом. Все оно было покрыто тонкими царапинами. На подбородке расцвел синяк. Ее глаза были темными, она смотрела на доктора, как испуганное животное. Казалось, она вот-вот потеряет самообладание.

Карлотта прищурилась, словно вглядываясь сквозь туман. Время от времени она резко поворачивала голову. Может, в этом крошечном кабинете есть кто-то еще? А где все те люди с бумагами? Она забыла, как попала в клинику.

– Думаю, мы с вами поладим, – сказал Шнайдерман.

Карлотта перевела на него подозрительный взгляд.

– Вам холодно? – спросил он. – Иногда здесь дует из коридора.

Карлотта рассеянно покачала головой. И повернулась. Дверь все еще была заперта. В комнате больше никого не было. Карлотта повернулась обратно к Шнайдерману. Она задумалась, куда делся доктор. Вместо него тут сидел мальчик со сдержанной, искусственной улыбкой.

– Вы раньше посещали психиатра?

– Нет.

Тот факт, что она ответила, обрадовал врача. Он прочистил горло. Он не совсем понимал, как продолжать. Он отодвинул стул из-за стола, чтобы сесть поближе.

– Как мне вас называть? – спросил Шнайдерман.

– Кар… Карлотта.

– Карлотта. Хорошо. Замечательно.

Внезапно снаружи послышался шум. Из коридора доносились голоса. Там кто-то был. Медсестры? Карлотта смотрела на дверь.

– Карлотта, – сказал врач.

Ее кто-то звал. Она повернулась. Кто этот мальчик в белом пиджаке? Откуда он ее знал?

– Карлотта, нам нужно поговорить. Вам нужно рассказать, что случилось, чего вы боитесь. Только так мы поймем, в чем проблема.

Карлотта странно на него посмотрела. Она прикусила губу, думая о чем-то другом. Затем ее что-то испугало, потому что она повернулась на стуле и уставилась в окно.

– Где вы сейчас, Карлотта?

– В клинике.

– Да. Хорошо. Зачем вы сюда пришли?

Карлотта медленно повернулась назад. Тело казалось тяжелым. Все болело после аварии, сковало от страха, лицо горело под синяками. Пальцы были онемевшими, белыми и холодными.

– Потому что они были со мной, – отчаянно ответила Карлотта.

– Кто?

– В машине.

Шнайдерман кивнул, но она упустила этот жест. Ее внимание захватили собственные пальцы. Сомкнув их на коленях, она крутила ими туда-сюда.