Директор закончил и, кивнув на помидоры, сказал:

– Семь рублей принесешь мне.

Тоном и взглядом он выражал одобрение, словно радовался тому, что новый сотрудник быстро освоился и втянулся в работу.

Морозов вынес ящик с помидорами на улицу. «Жигуленок» стоял у стены магазина – там, где Сергей велел владельцу поставить машину. Хозяин курил снаружи. Увидев Морозова, он поспешно бросил только начатую сигарету, затоптал ее и кинулся открывать багажник.

– Тару вернуть нужно, – сказал Сергей.

У Юры нашлись пустые мешки. Они пересыпали помидоры, и покупатель протянул «красненькую». Сергей повертел купюру в руках и спросил:

– А «трояками» не разобьешь?

Юра пошуровал по карманам и выдал три «трешки» и потрепанный рубль.

– Ну, бывай, заскакивай, если нужно чего, – сказал Морозов.

Он вернулся в магазин, размышляя, как поступить: отдать директору все десять рублей или только семь? Виктор Семенович велел принести семь, но ведь он не знает, за сколько на самом деле Сергей продал помидоры. К тому же Морозов был уверен, что все продавцы делятся с директором своими излишками. «Наверняка, они это делают в конце рабочего дня», – подумал он.

Он зашел в кабинет Виктора Семеновича и положил на стол семь рублей. Директор забрал деньги, и вновь благосклонно посмотрел на Морозова – как на специалиста, подающего большие надежды.

#

– А-а, Серый! Ты где запропастился? – дядя Саша заглянул в магазин и помахал рукой, чтобы Морозов вышел на улицу.

Баба Зина дожидалась его с недовольным видом. Яков перетаптывался рядом, любовно поглаживая брюхо.

– Ну, где ты ходишь? У меня времени нет, люди ждут. На вот, держи, – она протянула Сергею бутылку водки.

Он забрал ее, вытащил из кармана деньги и отсчитал пять рублей.

– Так это не мне, – отказалась женщина. – Сашке отдай. Он же за тебя расплатился. Забыл, что ли?

– Так что ж вы меня-то ждали? – удивился Сергей. – Отдали бы ему бутылку…

– Чудак-человек, – усмехнулась баба Зина. – Он же ее выпьет! А ты с кого спрашивать будешь? С меня.

Она побрела дальше, покатив за собою сумку, и серебряный звон изнутри переливался со скрипом колесиков.

– Мать, ты завтра пораньше приди! – крикнул вслед ей дядя Саша.

– Сейчас! Разбежался! – не оборачиваясь, отбрила его баба Зина.

Сергей отдал пять рублей Тягачу и, повертев бутылку в руках, буркнул:

– Куда бы ее пристроить пока?

– В каптерке оставь, не пропадет! – заверил его дядя Саша.

Они втроем прошли в подсобное помещение. Сергей поставил водку в дальний угол и прикрыл свисавшим со стены тряпьем без особой надежды увидеть бутылку вновь.

– Ну, баба Зина, дай бог ей здоровья, – выдохнул дядя Саша, открывая свою бутылку.

Яков держал наготове три мутных стакана. Тягач разлил водку, и они выпили.

– Пойду, девчонок проведаю, – сказал Сергей.

Под этим предлогом он оставил новых друзей, заодно окончательно распрощавшись с припрятанной бутылкой. Сожалел он не столько о будущей пропаже, сколько о том, что потратил деньги на водку. Он перебрал оставшиеся купюры в кармане. Выходило немного. А ведь деньги не помешали бы.

Сергей поймал себя на мысли о том, что рассуждает о них, как о законно причитающемся ему заработке, и сожалеет теперь о бездарно потраченных рублях, ничуть не смущаясь их происхождением. Посмотрел бы сейчас на него Леонид Павлович!

Однако что же было ему делать? Отказаться от денег? Чтобы прослыть здесь белой вороной? Стать изгоем? В конце концов, это Леонид Павлович избрал для себя такую службу, дело своей жизни, а его, простого студента, загнали сюда на месяц, отработать возложенную на студентов барщину. Вовсе не улыбалось ему весь этот месяц терпеть насмешки и издевательства от того же Тягача или Таньки-Купчихи. Он должен отбыть трудовую повинность и вернуться к учебе, а уж Леонид Павлович пусть сам думает, как извести воров и спекулянтов.