– Да не знаю. Я так, на всякий случай позвонил.

– Слушай, ты своим делом занимайся, – сказал Василий Александрович. Однако, подумав, добавил: – Вот что, Алексей, узнай обо всем и доложи.

– Понял, – ответил Алексей.

Выйдя из машины, он направился прямо к начальнику станции.

– Здравствуйте! – начал он. – Что у вас тут за событие? Что это за женщины?

– Не видите, это заключенные! Из мест заключения то бишь! – ответил начальник.

– Да вижу, что не с курорта, – ответил Алексей. – А чего это в таком большом количестве? И куда их потом?

Начальник станции отмахнулся от вопроса.

– А вам-то, собственно, какое дело?

Вопрос был законный, и Алексею ничего не оставалось делать, как только предъявить удостоверение.

– Что ж, товарищ следователь, – произнес начальник станции, – я не знаю, зачем, я не знаю, куда, и не знаю, в какой, мне было просто дано указание встретить поезд дальнего следования, который прибывает из Сибири. И что этот поезд привезет заключенных женщин. А далее их повезут. Куда, не знаю.

Но Алексей понимал: начальник станции темнит. Он, конечно, знает не все, но что-то явно скрывает.

– Ну, договаривайте. Да не бойтесь вы. Лучше сказать сейчас, нежели потом.

Начальник, подумав, произнес:

– Я тут подошел к одному водителю. Такому разговорчивому. Ну, и тоже спросил об этом. Так вот, он ответил, что их в роддом везут. А в какой, не сказал. Говорит, что это секрет.

– В роддом? – переспросил Алексей. – Что ж, благодарю! – и спросил как бы у себя: «Они что, все беременные?». Алексей понял, что здесь что-то не то, и аккуратно поехал за машинами.

– А позвольте-ка спросить вас, доктор. Сколько, по-вашему, «курочка» может принести «яичек»?

– А сколько бы вы хотели? – доктор в белом халате с непослушными седыми волосами и большой плешью пил чай.

– Мы в секретной лаборатории, доктор, – произнес коллега. – Происходит последний совет ученых, перед тем как начать. Мы должны быть уверены. Поймите нас.

– Если есть вопрос о том, сколько «курочка» может принести «яичек», – начал доктор, – и я должен дать на него ответ, то, поверьте, он не такой важный. Главное – это время инкубирования программы, единого информационного ядра и наличие всех жизненно важных условий для развития эмбриона. Только в таком случае мы можем добиться успеха. Да и вообще, вы обращаетесь ко мне, это мне приятно, но что касается вживления эмбриона, то, позвольте, это не моя идея, а моего коллеги. Вот к нему и обращайтесь.

– Хорошо, доктор, – продолжал коллега. – А если произойдет сбой, ну, что-то пойдет не так, то как быть в этом случае?

– Вообще это исключено, – возразил доктор. – Во всяком случае, сырья у нас достаточно. А такой случай может быть единичным.

– Вы в этом уверены? – серьезно спросил коллега.

– Вполне! – ответил доктор, глядя на коллегу.

– Что ж, мне бы вашу уверенность, доктор, – ответил коллега.

– И вообще, – заметил доктор, – если мы чего-то боимся, то, может, вообще все это прекратим и ничего не будем делать?

– Нет! Конечно, нет, доктор! Программа запущена, мы все готовы! Так что, наверное, начинаем! – ответили коллеги, полные энтузиазма.

Алексей долго ехал за машинами. Ехал осторожно, старался, чтобы не заметили. Дорогу выбрали, как нарочно, – ухабы да ямы. По обеим сторонам был лес. Глухое местечко. Всех женщин везли по этой дороге. Алексей понимал, что тут опять что-то не то. Что это за роддом, который находится так далеко? Правда, возможно, там деревня или поселок. Значит, везут в местный роддом. Но даже на карте этой дороги не было, тем более что выехали на нее как-то незаметно. И вот вдали появилось двухэтажное здание. Язык не поворачивался назвать это зданием. Просто длинный старый деревянный дом. Вокруг него такой же старый забор. Дом был выкрашен голубой краской. Алексей притормозил и начал наблюдать. Женщин действительно выгружали и тут же отправляли в дом. Потом наглухо закрыли дверь. Поставили охрану. Вытащив бинокль, Алексей стал всматриваться в окна и увидел людей в белом. Это был медперсонал.