Остановившись перед дверью, он легонько постучал по ней костяшками пальцев. За дверью было тихо. Он подождал несколько секунд и постучал еще раз, чуть сильнее. Ему казалось, что стук от ударов его сердца разносится по всему дому. Так громко оно билось о его грудную клетку. «Она ведь могла и не спать. Вдруг она не выпила снотворное?» – пролетела у него в голове мысль, пока он, стоял перед дверью, вслушиваясь в тишину. Глупая трусливая мысль о том, что сейчас раздастся сонный голос жены, и он войдет в комнату, чтобы просто пожелать ей спокойной ночи промелькнула и исчезла.

Ему никто не ответил на стук. Он глубоко вдохнул и медленно повернул ручку на двери, просовывая голову в образовавшийся проем. В спальне Кристины было темно. Он зашел внутрь и остановился, чтобы глаза привыкли к темноте. Кристина лежала в центре кровати на спине, вытянув руки вдоль тела. Рядом на прикроватной тумбочке, чуть выделяясь в темноте, стоял маленький светильник. Стас тяжелыми ватными ногами подошел к кровати и включил его. Тот загорелся будто маленькая красная точка в черной глубине ночи, словно маяк, еле видимый глазу из отдаленной морской безбрежности, и по комнате поплыл теплый красноватый свет, чуть трогая легким прикосновением мягкий ворсистый ковер на полу, глянцевую поверхность мебели и белую стену, у которой стояла кровать.

Стас несмело посмотрел на Кристину. Она лежала на кровати, словно фарфоровая кукла, недвижная и почти бездыханная. Ее спокойное лицо, освещенное красным светом казалось почти белым. Ему показалось, что она уже умерла. Он присел на край кровати и дотронулся до плеча жены, оно было теплое и гладкое. Он провел пальцами от плеча вниз по руке и сжал ее кисть, чтобы убедиться, что она крепко спит под действием снотворного. Так и было. Лицо неподвижное, веки крепко сомкнуты, рот чуть приоткрыт, грудная клетка еле заметно вздымается при дыхании – все признаки крепкого сна.

Стас потянул Кристину за руку, чтобы поднять верхнюю часть ее тела, но оно просто съехало по кровати вбок. Это его удивило. Он привстал, обошел кровать с другой стороны и забрался на нее, сев на свои колени рядом с телом жены. Просунув руку под ее голову, он поднял ее, опер ее плечо о свой торс и стал стягивать с нее ночную рубашку. Закончив с этим, Стас вытер пот со лба от напряжения. Он и не представлял, каким может быть непослушным чужое тело человека, находящегося в бессознательном состоянии. Под ночной рубашкой Кристина была голая. Он наклонился, взял ее под мышки и рывком закинул ее себе на плечо. Голова ее дернулась, стукнулась о его плечо, и он услышал как клацнули ее зубы. Руки ее безвольно, словно веревки, повисли за его спиной. Теперь нужно было встать на ноги и отнести ее в ванную комнату. План был такой. И он его исполнил. Единственной накладкой оказался легкий удар ее головы о край встроенной в подиум ванны, когда он укладывал ее внутрь. Он аж застонал от досады, ведь на теле не должно быть обнаружено никаких следов насилия. Стас склонился над головой жены и раздвинул ей волосы, разглядывая место удара. Никакой раны не было видно. Он поправил ей волосы, выпрямился и оглядел лежащую в пустой акриловой ванне женщину.

Теперь были важны детали.

Раньше Кристине помогал забраться в ванную Стас, а уже после, когда жена наняла Анну, эту обязанность кухарка и сиделка в одном лице взяла на себя. Рядом с собой на поверхность подиума встроенной ванны Кристина клала мобильный телефон, по которому она вызывала его или Анну для того, чтобы вытащить ее обратно. Так что Стас вернулся в спальню, и через полминуты вошел в ванную комнату с мобильным телефоном Кристины. Он положил его на условленное место, достал мочалку и гель для душа с навесной полки и поставил все на другую сторону мраморного подиума напротив головы Кристины. Все. Стас открыл краны и стал смотреть, словно завороженный, как вода, журча медленно покрывает тело жены сантиметр за сантиметром.