Краска ударила мне в лицо. Медленно выдохнула, не веря, что губы, которые мне так нравилось целовать, произносят сейчас такое. Никогда не видела его таким. Нервным, испуганным, будто загнанным в угол. Кричащим про меня такое… Неужели, это все я виновата? Довела его…

– Знаешь, что будет, если стакан поставить на стол без подставки?! – Замолчал, прожигая меня своими ледяными глазами. – Ты хоть раз видела свое лицо? А? Что будет, если поставить кружку с чаем на стол?

– Ничего, – облизнула губы.

Первая попавшаяся кружка с грохотом обрушилась на стеклянную столешницу.

– Давай проверим, – прищурился Альберт, откидывая назад полы пиджака.

Стиснула зубы, отчаянно подавляя в себе желание покачать головой, достать из ящика стола подставку или салфетку и подложить под нее. Но ведь это обычное, совершенно нормальное желание человека сохранить мебель в целостности и сохранности, разве нет? Это же не занудство?

Почесала шею и сложила пальцы в замок:

– И что ты хотел мне этим доказать?

Гадкая кривая ухмылка родилась на его губах.

– Еле сдерживаешься, да? Так и подмывает сделать мне замечание? Да с тобой невозможно: это туда не клади, сюда клади, это мыло для рук, это для лица, это для тела! Да, может, я с детства привык одним мылом и лицо, и жопу мыть?! Может, я хочу воду пить не из фильтра, а прямо из-под крана и ходить по дому без тапочек? И я ненавижу, ненавижу закрываться шторкой, когда моюсь в ванной! Может, мне нравится, когда вокруг летят брызги и особенно на зеркало? Не задумывалась?

Несколько секунд сверлила взглядом лицо, совершенно искренне не понимая, что могло вызвать такую бурю эмоций у, казалось бы, спокойного и уравновешенного человека, а потом опустила глаза на стол, где лежали ненужные теперь ему ключи от моей квартиры.

– Ты мог просто сказать: Варя, я тебя не люблю. – Устало вздохнула. – Вместо этого выбрал самый отвратительный способ. Не понимаю, зачем нужно было терпеть, если тебя все это так задевало? Сказал бы прямо. Да, у меня непростой характер, признаю. Со мной нелегко…

– Нелегко? – Его голова склонилась набок. – Варя, да ты же помешанная! Не переставляешь в доме вещи и другим не даешь. Оглянись: у тебя даже приправы стоят строго в ряд, по размеру и этикеткой наружу. Все должно быть расположено идеально – так, как тебе удобно, ни миллиметром ниже, ни выше. Здесь же нет места для меня. – Полупрозрачные глаза уставились на меня непонимающе. Посмотрели с гневом и отвращением. – И я не хочу, чтобы ты пришла в мою квартиру и навела там свои порядки. Хочу кидать свои вещи там, где мне нравится, хочу жить, как привык, хочу сексом заниматься, когда захочу, а не когда моя девушка настолько готова и идеальна, что скрипит от чистоты! Понимаешь, о чем я? – Он низко усмехнулся. – Нет-нет, Альберт, только не с утра, я еще зубы не почистила, нет-нет, не сейчас, я еще не приготовилась ко сну и не приняла позу мумии!

– Как ты можешь? – Застыла на полу-выдохе.

Тело натянулось, как струна. Ноги приросли к полу, руки одеревенели.

– Да ты же никого не слышишь и не даешь договорить! – Альберт выпрямился и спешно застегнул пиджак. – Только ты всегда права, других мнений не существует. Да? Для тебя же никогда не будет ничего важнее твоей работы! Я думал, привыкну, но не вышло. Прости. – Круто развернулся, направился к двери и остановился в проходе. – Да дело не в тебе, просто нам не по пути.

– Не во мне? – Спросила, глядя перед собой. – Ты, вообще, сам себя слышал? Почему решил все это сейчас на меня вывалить? – Повернулась к нему, посмотрела в глаза. – Еще говорил, что любишь такой, какая я есть…