– Можно что-нибудь попить? – спросила девушка, сглатывая тягучую утреннюю слюну.

– Чай будешь? – повернулся вполоборота к ней Бугай и тут же усадил себе на колени. Он взял чистую кружку и налил чай. – Тебе сахару сколько?

– Одну ложечку, – девушка, немного остудив горячий напиток, маленькими глоточками начала пить. – А вы уже уезжаете?

– Да, сейчас вас проводим – и будем собираться.

– Твоя подруга не захотела, чтобы вы с нами ехали, – вклинился Руслан.

– Она права, – тут же ответила Таня. – Все, что вчера произошло, было так неожиданно. Не могу понять, что на нас нашло. Но вы не обижайтесь. Как вернетесь, обязательно созвонимся и сходим куда-нибудь погуляем, заодно и расскажете нам, как прошла поездка.

– Танюха, хорош болтать, нам пора, – раздался голос Лизы из соседней комнаты.

Таня поставила на стол кружку с недопитым чаем и, соскользнув с колен молодого человека, сверкая голыми ягодицами, побежала одеваться.

Через пару минут дамы уже стояли в дверях. Дождавшись ребят, они по-дружески расцеловали их в щеки.

– Ну, нам пора. Удачной вам поездки. Как вернетесь, звоните! – Таня протянула листочек с именами и телефонами.

Девушки вышли на лестничную площадку и вызвали лифт. Кабина поджидала их на этаже – двери сразу открылись. На прощанье они помахали ребятам и нырнули в лифт.

Опечаленный уходом девушек, Руслан бродил по квартире, засунув руки в карманы шортов, и наблюдал за тем, как Бугай собирает вещи. Он не переставал причитать, что из-за какой-то дурацкой поездки, в которой им, возможно, ничего и не светит, они упустили таких классных девчонок.

– Хорош ныть – лучше помоги вещи собрать, – Бугай бросил Руслану спортивную сумку.

…Каждое субботнее утро в этом московском дворе начиналось одинаково. Бездомные собаки, распластавшись на траве в нескольких метрах от подъезда, нежились в лучах утреннего солнца. Дворник, маленький смуглый узбек, большой метлой соскребал со ступенек подъезда остатки ночной жизни, а двое его напарников бродили по палисаднику, собирая бумажный мусор. Возле контейнеров маленькая сгорбленная старушка давила ногой пустые алюминиевые банки из-под пива, складывая их в сумку-тележку…

Вдруг запищал домофон, дверь открылась, и показались две знакомые фигуры: Руслан и Бугай, с большими спортивными сумками наперевес, быстро пересекли двор и направились к машине. Пиликнула сигнализация, послышались звуки закрывающихся дверей и заводимого мотора, и через несколько секунд серый «Форд-Фокус» покинул двор и исчез из поля зрения.

Седая старина древнего Владимира постепенно освобождалась от утреннего тумана, открывая прелести архитектурного ансамбля. Восходящее солнце переливами играло на золотых куполах многочисленных храмов, радующих глаз красотой и величием. Булыжные мостовые и тротуары еще не высохли после прошедшего ночью ливня. Налетевший легкий ветерок сбрасывал с листьев деревьев оставшиеся дождевые капли. Нарушая тишину субботнего утра, от Соборной площади тронулась в путь открытая расписная повозка, запряженная тройкой лошадей. Стройные звуки – цокот копыт по мостовой и звон колокольчиков – будили округу. Город постепенно просыпался и готовился принимать очередных экскурсантов.

В излюбленных местах гуляний стали появляться группы людей, радующихся утренней прохладе, пришедшей с атлантическим циклоном. На венчающей холм смотровой площадке на Пушкинском бульваре собралось уже достаточно народу, в основном туристов, прибывших во Владимир из других городов и стран. Их взорам открывалась великолепная панорама. Отсюда хорошо просматривались склоны Патриаршего сада, музейный комплекс, Успенский собор и другие достопримечательности. А внизу, у подножия холма, извивалась змейкой Клязьма. Бывшая когда-то судоходной, река давно поросла камышом и напоминала скорее широкий ручей, особенно если смотреть сверху. На противоположном берегу, как на ладони, сквозь зелень садов проглядывали покосившиеся от времени крыши одноэтажных домиков. За ними тянулись бескрайние луга, уходящие за горизонт. Вдалеке маячили силуэты пасущихся коров и коз, которых по старинке все еще держали сельчане.