Мокрая от росы трава приятно щекотала стопы. Не сдерживая улыбки, я прошлепала по дорожке. Накануне подружившись с калиткой, легко защелкнула ее на щеколду.

Шутки в сторону. Надела босоножки и, чутко прислушиваясь к окружающему миру, быстро направилась по улице к берегу.

Несмотря на ранний час, солнце уже припекало. Его яркие лучи отражались от поверхности воды, будто приглашая нырнуть с разбега, плюхнувшись в озеро, подняв тысячи брызг.

Когда-то мы так и делали. Не так далеко отсюда, в Зеленогорске, был домик у моей бабушки по отцовской линии. Следуя договору между семействами, один месяц летних каникул неизменно проходил там. Собираясь в группку, вся местная детвора неслась с спозаранку на залив и плескалась, пока есть мочи.

Увы, детство кончилось. И не осталось места баловству. Сложив руки на груди, я закинула голову и несколько минут рассматривала обглоданный пожаром особняк. Удручающее зрелище.

Оглянувшись по сторонам, я не обнаружила ничего подозрительного. Надеясь, что никто не заметит моих маневров, но и не особо таясь, без всякого труда вошла на чужую территорию. Машинально закрыла калитку. Впрочем, судя по пустым банкам из-под пива, можно было и не стараться, местная молодежь явно наведывалась сюда без приглашения.

Построенный в современном стиле особняк некогда был великолепен. Огромные панорамные окна от потолка до пола открывали дивный вид на озеро на втором и третьем этажах и на сад на первом. Сейчас же все они были раскурочены мощным взрывом. Остались лишь стены, и те были обезображены и полуразрушены последующим пожаром. Некогда ухоженный сад пришел в запустенье. Среди сочной зеленой травы то и дело попадались обугленные камни, стекла, обломки мебели. Каким-то чудом входная дверь осталась почти невредимой, хоть и висела на одной петле.

Поднявшись по ступенькам, я с опаской вошла внутрь. Память воскресила непрошенные воспоминания. Стараясь в них не углубляться, а заодно и не пораниться, я прошлась по комнатам первого этажа. Лестница, ведущая наверх, обвалилась – ни единого шанса подняться. Разве что через окно, взобравшись на дерево. Но тогда не миновать вопросов от соседей. Вход в гараж был завален обломками каменной плиты. Пришлось выйти и зайти с улицы. Гараж пострадал от пожара и мародерства в равной степени. Если и оставались здесь следы преступления той ночи, то они были полностью уничтожены теперь.

– Что ты здесь делаешь?

Подпрыгнув от неожиданности, я инстинктивно попятилась назад. От страха перед глазами поплыли черные пятна. Прикрыв глаза рукой, я сказала, не узнав собственного голоса:

– Никитин – ты придурок. Кто же так подкрадывается?!

– Не знаю… А кто лазает по чужим домам без разрешения?

Вполне придя в себя, я хмыкнула и направилась к выходу:

– Ну, домом это теперь не назвать. А женское любопытство никто не отменял.

– Странные у тебя интересы, -шагая рядом, усмехнулся он. – Проснулась в несусветную рань, сиганула в окно и прямиком на развалины взорванного дома какого-то бандюка.

– Уже почти девять. Самое время сходить в магазин.

– Еды полный холодильник.

– Ага, и ни единой банки пива, сока или водички.

– Решила позаботиться о ближних? – хмыкнул Никитин. Он явно злился, хоть и пытался сдержаться.

– Верно мыслишь, товарищ. По этой же причине воспользовалась окном, а не дверью. Не хотела тебя будить.

– Ценю твою заботу.

– Цени.

– А интерес к дому как объяснишь?

– Объясняться я не обязана, – мягко, но непреклонно напомнила я, и оба мы знали, что речь вовсе не о сгоревшем доме.

Никитин всегда был благоразумным парнем. Вот и сейчас, выжал из себя улыбку и сказал: