- Ну, идемте или нет?! – простонал Дереванш, едва держась под тяжестью каменного орудия.

Пока я решал, какие выгоды сулит нам встреча с графом, архивариус сделал несколько неуверенных шагов по лестнице, покачнулся и, падая, опустил булаву на ногу Конфузу Пико. Титулованный господин завопил благим матом. Схватившись за покалеченную ступню, граф покатился с лестницы вниз. Его вздрагивающее от боли и негодования тело остановилось точно у ножек Рябининой.

- О, проклятые лестницы «Хрустальной норы»! Моя нога! Боги, моя нога! Мне поломали ногу! – затуманенный страданием взгляд графа поднялся от коленей Элсирики к ее талии, потом к ее груди, мигнул сдержанным удовлетворением, и вознесся к ее лицу.

Узнавание писательницы проходило медленно и мучительно. Сначала на благородном лице Конфуза отразилась крайняя степень непонимания и озадаченности. Он шевельнул губами, потом ногой и тут же скривился от свежего приступа боли. Затем более осознанно посмотрел на госпожу, наклонившуюся к нему, и прошептал:

- О, Юния, это Элсирика?

Богиня решила ему не отвечать, вместо небесной в диалог вступила сама Элсирика:

- О, граф, какое несчастье! Как жаль! Боги, за что вам так!

Рябинина склонилась, приглаживая его растрепанные кудри.

- Господин, умоляю, извините меня! – вмешался Дереванш. – Это булава герцога Пориза - слишком тяжелая штука, а я непривычен к таким вещам. Она чуть не раздавила меня. О Гред Милостивый, я совсем не хотел бить вас по ноге! Господин, извините-е-е! – встав на четвереньки, архивариус потеребил пострадавшего за штанину.

- Уберите от меня этого лысого демона! – морщась от боли, простонал Конфуз Пико. – Скорее уберите или я его задушу!

Двое его друзей мигом кинулись и подхватили Дереванша под руки.

- Эй, уважаемые, оставьте его – это мой человек, - сурово сказал я, поигрывая посохом.

- Граф, пожалуйста! Он - наш человек, - подтвердила писательница и с ангельской улыбкой, поправляя воротничок Конфузу. – Пожалуйста, простите его. Видят боги, нечаянно все вышло.

- Ваш? О, моя Элсирика, - Пико поднес ее пальцы к губам. – Ради вас, я готов простить кого угодно. Хоть свору таких же лысых и злых демонов. Эй, оставьте его, - распорядился граф. – Поднимите лучше меня.

Те двое, что держали за руки убитого горем и раскаянием архивариуса, разом бросили его и подбежали к Пико. Скоро жестоко-потерпевший принял вертикальное положение, заботливые руки его спутников, отряхнули графский костюм, и вернули в карман шелковый платок.

- Но, Элсирика, откуда вы у нас в Илорге? – приходя в себя, удивился Конфуз. – Почему вы не написали мне письмо? Я бы встретил вас на границе и поселил бы в своем замке. Вы знаете, что я недавно купил родовой замок Поризов?

- Я слышала, граф. В городе об этом много говорят, - краснея, ответила Элсирика.

- Как ваши книги? Вы дописали «Снежану и семь озабоченных гномов»? – поинтересовался Пико, осторожно ставя больную ногу на пятку.

- Да, у нас в Кенесии она вышла давно и должна продаваться в Илии.

- Граф, премного извините, но мы спешим, - опасаясь, что беседа о высокой литературе затянется надолго, я решительно взял Рябинину за руку.

- Госпожа Элсирика, через четыре дня в моем замке состоится большое празднество. В день и ночь Юнии Благословенной, - Конфуз бросил на меня раздраженный взгляд, пригладил закрученные крючочками усики и продолжил: - С заходом солнца приглашаю лично вас. Будет отменное пиршество, бал-маскарад, фейерверк в честь богини и много приятных неожиданностей. Пожалуйста, обещайте, что приедете! – он взял ее за другую руку и слегка потянул на себя.