Максат почувствовал что проголодался, но следовало подождать Жанару, прежде чем садиться ужинать.

Жанара пришла через двадцать минут после этого. Она совсем не удивилась, увидев Максата. Впрочем, тут не было ничего необычного, он ведь заранее предупредил брата о дате своего приезда.

Жанара была довольно высокой брюнеткой с плавными чертами лица. Она приходилась Максату племянницей, дочерью его родного брата. Впрочем, Максат был старше ее всего на десять лет, поэтому в их общении всегда присутствовала определенная доля фамильярности. Ему всегда казалось, что она слишком легко бежит по жизни, даже не задумываясь о многих достаточно важных вещах. Но при этом между ними всегда присутствовало взаимопонимание, основанное на доверии, и определенное взаимоуважение (она всегда трепетно относилась к писательской деятельности Максата).

В коридор выглянула Маржан-апа.

– Ах, Жанарочка, снова уставшая. Максат, ты взгляни, я же говорила, и зачем только такая тяжелая работа…

– Да ладно, – Жанара, которая вовсе не выглядела усталой, весело махнула рукой, – все в полном порядке. Макс, ты как, когда приехал? Как дорога?

– Нормально. Ты лучше скажи, как впечатление о работе? – спросил Максат.

– Хорошо, начинаю вникать в суть многих вещей. Одно дело учить, другое дело – практика. Много нового узнаешь…

– Так твоему отцу и передам, – полушутливо покачал головой Максат.

Они оба засмеялись. Жанара поспрашивала еще о погоде, последних новостях, здоровье, Максат охотно отвечал, попутно интересуясь практикой.

Маржан-апа тем временем неловко засуетилась и, остановившись у дверей кухни, произнесла:

– Тогда я поставлю разогревать. Тем более Максат еще с дороги не ел. А я же говорила, нужно…

Теперь настала очередь Максата махать руками:

– Да нормально все, вот сейчас все вместе и поужинаем.

Он оказался прав, не прошло и получаса, как они все вместе уже сидели за столом. Помимо Жанары и Максата к столу сел и квартирант, Мирас Мурзаевич.

Максат, который довольствовался в поезде только сухой едой, вдоволь наелся. Только кое-как умерив аппетит, он смог перейти к беседе. Впрочем, начал разговор не он, а Мирас Мурзаевич.

– Я забыл вам упомянуть о моей деятельности, – проговорил он тихим голосом. – Я историк, веду лекции в государственном университете.

– Вы профессор? – поинтересовался Максат.

– Нет, я кандидат наук, – он вздохнул. – А Вы чем занимаетесь? Маржан Ахметовна говорила, что Вы журналист?

– Да я работал некоторое время в этой сфере, но пробую себя в разных профессиях. Так что, возможно в будущем буду и лекции с Вами читать, – отшутился Максат.

– А Вы пишете только статьи, или еще что-нибудь?

Тут внезапно заговорила Жанара:

– О, он у нас писатель. Как, Вы не знали? – она улыбнулась, – у него уже выпущена одна книга и сейчас на подходе другая.

– Вот как? – удивился Мирас Мурзаевич.

Максат же мысленно ругался, он не любил говорить на эту тему, а Жанара, как назло, всегда считала своим долгом рассказывать всем о его книгах. Хотя каких еще «книгах», речь шла о книге. Одной, единственной и то, изданной на свои собственные деньги в частной типографии и розданной друзьям и знакомым.

– И о чем же была Ваша книга?

– Ну, я бы не стал говорить, что это была полноценная книга, так, сборник рассказов и повестей, называлась «Противофаза».

Максат попытался закончить разговор, но Жанара не унималась:

– У нас тут дома есть один экземпляр, я сейчас принесу.

Она уже собиралась вставать, но Максат ее опередил:

– Не надо! Потом, после еды принесешь, – он повернулся к квартиранту, – а Вы, могу узнать, каким направлением истории занимаетесь?