От Морна Солли впервые услышал и о существовании Постоянных. Он не сразу сумел представить себе людей, запертых в одном-единственном облике, но Морну нельзя было не верить – и Солли поверил. В конце концов, многие звери тоже не могли превращаться в людей, так отчего бы не быть и подобным людям?!

Постоянные ненавидели Изменчивых. Ограниченные своей единственной телесной оболочкой, они боялись Изменчивых, а возможно, и завидовали им; мало кто из них был способен отличить Изменчивого от зверя или человека, в зависимости от принятого облика, но меняться в присутствии Постоянных было равносильно самоубийству.

Постоянные наступали на лес, выкорчевывая деревья, истребляя животных и самих Изменчивых, не делая между первыми и вторыми особой разницы; а главное – их было больше.

Гораздо больше.

Лес, скрывающий Изменчивых, простирался далеко на север и на восток, но южнее, через день пути для человека, он начинал редеть, переходя в буйное разнотравье степи, а степь в свою очередь сменялась солончаками и бесплодной пустыней. Именно на узкой полоске между лесом и пустыней и селились Постоянные.

Они распахивали и засевали степь, разводили коров и свиней, а Изменчивые так и не сумели понять, зачем нужно перекапывать столько земли и почему нельзя охотиться на жирных и неповоротливых свиней или тех же коз… Зверь не может быть чей-то, он – зверь, даже если он свинья, а если ты убил его, то это добыча, причем твоя добыча!..

Постоянные так не считали. И в результате частенько сами становились добычей. Тогда Постоянные окончательно отказались от различия между зверями и Изменчивыми, и в их поселках появились Мертвители – холодные, беспощадные убийцы, воспитанные в ненависти к лесным жителям…

Они звали себя – салары. Скользящие в сумерках. А Изменчивых они звали Перевертышами. И лес дрогнул. Дрогнул и отступил… Потому что Изменчивые жили один раз, а Мертвители и Постоянные – девять, отчего они считали себя потомками богов.

Правда, не все Постоянные жили девятикратно: далеко на юго-западе, в четырех днях пути, лежал Согд – город людей, умирающих навсегда. Сам Согд не очень-то интересовал Изменчивых, но иногда старый Морн брал с собой двух-трех учеников постарше и шел в город на Охоту, проскользнув в темноте мимо кордонов Мертвителей.

В Согде они меняли шкуры и дикий мед на оружие и инструменты. Морн тщательно подбирал себе спутников, но один раз их учуяли собаки Мертвителей, испортив всю Охоту; потом молодой волк Горхат, несмотря на запрет Тварьца, перебрал хмельного и потерял контроль в какой-то таверне…

Его разорвали на части, а от того, что двое Постоянных легли рядом с волком, матери Горхата не стало легче…

Так что каждое утро два десятка подростков собирались у дома Сына Большой Твари – учиться. Учиться выживать. И убивать.

Убивать за себя и за зверя. Впрочем, сам Морн всегда оставался человеком – и Солли с приятелями оставалось только гадать, что за Зверь скрывался в Сыне Большой Твари.

И лишь потом, через много лет, Солли понял, что среди Мертвителей были куда лучшие учителя, чем Морн. Учителя меча – но Тварец учил молодых Изменчивых не только мечу и когтю.

Он учил, а они…

Они уже умели по запаху различать Постоянных и Изменчивых, могли без устали по нескольку дней гнать добычу, настигая ее в конце концов стремительным броском; многие овладевали разными ремеслами, чему очень радовались родители… Они учились готовить из трав целебные мази, а не жевать инстинктивно найденный лист, определять направление по звездам, не всегда полагаясь на звериное чутье, они…

Многое передавал им старый Морн – но молодые оборотни охотнее хватались за деревянные, а позже – стальные мечи, с жаром рубились, часами готовы были стрелять из лука, бросать ножи, а вот долгие рассказы Тварьца о травах, звездах, обычаях Постоянных или беседы о давно ушедших временах зачастую пролетали мимо юных горячих голов.