Каждые несколько минут двери пивной открывались и закрывались, впуская и выпуская посетителей. Изнутри доносились голоса и выползали клубы табачного дыма. Сыщик представил себе тепло и запах алкоголя и тихонько взвыл.

Отто проклинал тот день, когда его выкинули из участка. Сидел бы сейчас в Кляйнмоторвагене, – сухо, чисто, хоть спи. Домик на колесах…

Ныло плечо, и сыщику потребовалось сменить положение. Теперь Отто уперся в холодный жесткий столб левым плечом, но и это не помогло. Болели ноги, болели плечи,

Его клиент вышел только в четверть одиннадцатого, когда Отто Циммерман окончательно продрог.

Как мог молодой мужчина в коричневой рубашке и высоких сапогах безнаказанно пить пиво в гнезде красных рабочих?

Это стало понятно, после того, как он вытащил из бокового кармана кепи с орлом и водрузил на голову, чтобы защититься от дождя. Он запахнулся в старую кожаную куртку, застегнутую до горла, – так что распознать члена СА по рубашке, повязке на рукаве и нашивке с номером отряда было затруднительно.

Коричневорубашечник неспешно огляделся, на секунду задержал взгляд на фигуре под фонарем, и пошел, ускоряя шаг, к перекрестку Ниблигештрассе и Швайз, где мокла взрыхленная трамвайными рабочими земля. Циммерман выплюнул окурок, оторвался от фонаря и пересек неширокую улицу.

Когда он миновал вход в пивную, внутри раздался хлопок. Закричал человек, потом несколько присоединилось к первому. Голоса стали громче, с грохотом отворилась дверь, и оттуда вывалился лысый здоровяк в дождевике. Он путался в полах накидки, надрывно кашлял и стонал. Оказавшись на улице, лысый упал на колени, подполз к стене и, перевернувшись, сел на мокрый тротуар.

– Эй, вы в порядке? – спросил сыщик, наклоняясь.

От лысого отвратительно пахло, словно из выхлопной трубы грузовика.

– Взрыв, – прохрипел сидящий.– Газ…

С противоположной от перекрестка стороны, вверх по улице стучали каблуки. Отто повернул голову.

К пивной бежал шуцман.

– В чем дело?! – заорал он, подбегая.– Кто такие?

Отто отметил его ботинки, потом поднял глаза. Серые прозрачные глаза, маленький шрам над углом рта.

– Этот человек говорит, в пивной взрыв. Я слышал хлопок. Мне нужен человек, который первым вышел оттуда. Я частный детектив Отто Циммерман.

Он вытащил удостоверение и ткнул стражу порядка под нос.

– Там еще два десятка людей внутри, – подал голос лысый.

Полицейский помешкал.

– Ладно, у меня есть чем заняться! Имя я запомнил.

Он повернулся к сидящему человеку.

– Дышать можете?

Циммерман бежал к углу. Ральф! Нанес удар тогда, когда он, Отто, следил за ним!

Вот это удача! Но не упустил ли он мерзавца?

Отто завернул за угол, на ходу доставая револьвер, и словно врезался в стену. Штурмовик явно поджидал его здесь, и теперь стоял, широко раздвинув ноги, загромождая узкий проход. Рядом, до пояса высотой, темнела груда каменных кубиков, аккуратно вынутых рабочими из мостовой.

Сыщик рвал из кармана оружие.

– Легавый, – процедил человек.

Отто быстро оглядел его полусогнутые руки. В правой ладони коричневорубашечник сжимал камень.

«Только что схватил» – пронеслось в голове частного детектива, как будто это было важно в подобную минуту.

Он успел немного сместить голову в сторону, иначе тяжелый камень, зажатый в кулаке, пробил бы ему череп. Но и того размашистого удара хватило, чтобы Отто упал на колени. Подбородок упал на грудь, он почувствовал тепло в ухе. Когда Отто Циммерман опустился на бок, сзади кто-то сказал:

– Достаточно, Фаергот. Он уже ничего не сможет сделать.

Отто перевалился с бока на спину и с трудом поднял веки.

Где-то там, наверху, он увидел подбородок, затянутый ремешком, козырек полицейской каски и блеск ремневой пряжки. А потом дождевые капли, падающие на лицо, завертелись, превратились в звездочки, падающие с темного неба.