Спустя всего пару минут вернулся капрал, за которым бежали теперь они везли целую телегу различного боевого инвентаря, прикрытого тёмной тканью.

– Спасибо, оболтусы, – рявкнул сержант. – А теперь катитесь прочь с глаз моих, пока мы вас не стали использовать как манекены!

Четверо бугаёв поспешно ретировались, а Кроули, приподнявший ткань и взглянувший на вооружение, довольно хмыкнул:

– Так, совы, сейчас без давки и шума выбирайте себе что захотите. Не бойтесь совершить ошибку: если во время тренировки вы почувствуете, что ошиблись, то у вас всегда есть возможность изменить своё решение. Ну, чего стоим? Шагом марш!

Наш строй вразнобой приблизился к телеге. Первым показал свою решительность Гром: он сорвал ткань, отбросил её в сторону, и мы все увидели это невероятное обилие средств для умерщвления себе подобных. Мой братец бесцеремонно выгреб добрую половину на землю и практически сразу выбрал для себя подходящий для него экземпляр – увесистую булаву, которую полагалось держать двумя руками, но Грому для мощного замаха хватало и одной. Пример брата вдохновил остальных: все сразу стали выбирать.

Я думал долго. На юношеской службе меня научили рубиться мечом, защищаясь щитом, и первой моей мыслью было взять именно этот тип оружия. Но порыскав в этой металлической куче, я выудил оттуда кое-что, что казалось мне более для меня подходящим. Вместо стандартного каплевидного щита я выудил лёгкий подбитый мехом круглый баклер, не такой громоздкий, как стандартное средство защиты, но позволяющее свободно двигать левой рукой, а на смену обыкновенному строевому клинку достал короткое пехотное копьё для держания в одной руке. Его длины в полтора метра было недостаточно для построения из подобного рода боевых единиц сдерживающего строя, но вполне хватало для того, чтобы поразить противника ещё до того, как тот подойдёт на дистанцию удара обычным холодным оружием. А, кроме всего прочего, такое копьё всегда можно было бросить в убегающего противника. Если, конечно, научиться грамотно его метать.

Пока остальные всё ещё разбирали подарки, я перелез через деревянный забор, зашёл в самый центр плаца и проверил, как копьё сидит в руке. Сделал несколько выпадов, совершил круговой удар, проверил баланс древка почти в расслабленной кисти – и меня всё устроило. Осталось проверить боевой комплект в деле.

В то время как я проверял баланс копья, сзади ко мне подошёл сержант. Хлопнув меня по спине, он вручил мне покоящийся в дряхлых ножнах меч и сказал:

– Хороший выбор, маленький братец, но очень узконаправленный. Я знал нескольких бойцов, которые предпочитали небольшой щит и древковое оружие, и ни один из них не вступал в схватку, не имея про запас клинка последней надежды. Чем ты будешь колоть врага, если он сломает твоё древко или подойдёт слишком близко?

– Виноват, сэр, – смутился я. – Сглупил.

– Благодари богов, что сглупил ты ещё до начала тренировки, а не в реальном бою. И не отчаивайся: если научишься владеть всей этой канителью – станешь грозным противником для северян.

Сообщив мне это напутствие, он отправился проверять выбранное снаряжение других рекрутов.

В общей сложности вся эта прелюдия заняла у нас около получаса. В конце концов весь наш строй стоял на плацу, ощетинившись самым разным вооружением. Кто-то взял себе двуручный меч или большую секиру, кто-то остановил свой выбор на стандартном наборе из меча и щита или же повесил на пояс сразу два клинка, кто-то предпочёл исключительно рубящее или дробящее оружие, но никто из них так и не взял себе такого же копья как у меня. И я сразу почувствовал себя в чём-то исключительным. Очень захотелось довести дело до конца и стать настоящим мастером во владении древковым оружием, чтобы другие смотрели на меня и брали пример усердия и упорства.