– А где же матушкин родственник? Как вы сказали его имя? – Внезапно спросила Жанна, прерывая Вильяма на полуслове.

– Он плохо себя почувствовал и в последний момент не смог приехать. – Печально вздохнул Рамирес.

– Да, Грегори любезно принял нас у себя. – Подхватил Вильям. – И так хотел познакомить со своей кузиной. Но вот беда, кажется, схватил простуду.

– Бедный дядюшка Грег. – Жанна лукаво обвела друзей глазами. – Ему ведь уже под шестьдесят. Куда же ему угнаться за двумя молодыми людьми.

– Великая Ночь! Вы нас раскрыли, дорогая! И, должно быть, презираете? – Рамирес всплеснул руками.

– Моли пощады у прекрасной дамы, лжец! – Вильям толкнул друга в бок и сам первым упал на колени.

Жанна смеялась как дитя. Конечно, ей хотелось узнать правду: кто они, откуда и зачем пришли на ее праздник. Но они так забавно разыгрывали раскаяние, напугали своими громкими причитаниями важных дам и горничных, что Жанна добродушно простила обоих.

Полная луна освещала узкие улицы трущоб. На крыше небольшой церквушки сидела темная фигура. Вскоре, от стены отделилась вторая.

– Ты задержался.

– Пришлось удирать от стражи.

– Но мы не раскрыты?

– Обставил все как ограбление.

– Ты сильно рискуешь, Рамирес. Этот город еще не готов принять сказочных чудовищ.

Вильям подошел к другу ближе.

– Еще одна охота – и спать. Завтра мы обещали Жанне быть в опере, ты не забыл?

– Милая графиня. Бьюсь об заклад, ее кровь сладкая, как мед. – Рамирес откинул со лба непослушную челку.

В свете луны его профиль выглядел как чеканка на монете.

– Жанна – хорошая девушка, ее кровь – не твоя забота. – Разозлился Вильям.

– Хорошая, милая, умная. – Рамирес сел на крышу, прислонившись к колокольной башне. – Ты хочешь, чтобы такая красавица вышла замуж за какого-нибудь болвана, родила ему кучу баронов или маркизов, и всю жизнь с каменной улыбкой кланялась занудам-Свейнам?

– Мы не можем взять ее с собой. – Отрезал Вильям. – Мы – дезертиры, за нашу голову кое-кто многое отдаст. А кое-кто другой – еще больше, чтобы твоя глотка больше не узнала вкуса крови.

– Хорошо, я не настаиваю. – Примирительно вскинул руки Рамирес. – К тому же, мне кажется, мы в этом городе не одни, кто ею интересуется.

– О чем ты? – Не понял Вильям. – О герцоге?

– О том, что нам пора убираться отсюда. Нас выследили. Он выследил нас. – С нажимом на слове «он» ответил Рамирес.

В эту ночь две хорошеньких девушки не дошли до дома, их отец, хозяин магазина тканей, лишился обеих дочерей. Утром он сойдет с ума от горя, а двое нищих никогда больше не будут просить милостыню на крыльце храма святой Елены…

Охота подходила к концу. К концу же подходило терпение герцога Свейна.

Совершенно очевидным стало то, что он не просто так посетил когда-то дом Стрейнов. Отец Жанны, хмурил брови, но молчал. Сама Жанна старалась ускользнуть от герцога.

Честных намерений у последнего явно не было, положение становилось опасным. Весь двор знал, что Альберт Свейн всегда добивается того, чего хочет. И весь двор с сочувствием смотрел на молодую графиню, не выказывая при этом желания помочь.

Альберт то и дело пытался остаться с Жанной наедине, то на ледяной переправе, то в охотничьем доме, богатом на множество уединенных комнат и потайных дверей, то среди зимних лесов, где шла охота.

Безропотность отца выводила Жанну из себя. Она надеялась на его защиту, но граф, от чего-то не спешил вмешиваться. В их семье всем правила Луиза, сам граф был слишком добродушен. Скорее всего, Альберт искренне надеялся на порядочность герцога.

Жанна отчаянно жалела, что Луи не было в Оринберге. Старший брат наверняка вступился бы за честь сестры.