– Ха! Еще чего! – После того как этот гаденыш появился в бане, причем не один, а с каким-то рыжим, похожим на обкуренного ежика существом, и недвусмысленно развесил слюни, разглядывая нас с сестрой во всей красе, я готова была его убить! Что в общем-то почти и сделала, едва не пришибив их тазиком.

Сестра, конечно, списала все это на мои гормоны, обиды и переутомление, но посвящать ее в истинную причину моих хмурых взглядов я не стала. Как всегда, не поверит – раз, начнет поучать – два. Нужно ли еще раз убеждать себя и других, что умение общаться со своими галлюцинациями – это не только шизофрения, но и способность заводить друзей?

Так вот, теперь это лохмато-бородатое чудо таскалось за мной как привязанное в надежде выпросить прощение.

– Пазя-а-алуста! – протянул он, состроив такую умильную мордаху, что я с трудом спрятала улыбку.

– Сгинь! После того, что ты сегодня сделал, вообще видеть тебя не хочу!

– А чаво я сделал? А ничаво и не сделал! Это меня банник с пути истинного сбил: пойдем, Хряп, посмотрим! Прости дурака! Я не хотел – честно! Но когда вашу красоту увидел – весь ум потерял!

– О чем и речь! – уже более миролюбиво хмыкнула я.

– Простишь? – почувствовав перемену в голосе, тут же подлез ко мне под локоть Хряп.

– Посмотрю на твое поведение! – пригрозила я, поднимаясь из-за стола.

– А что я должен буду сделать? – тут же заюлил этот прохвост.

– Все то же самое, что и раньше, но в два раза лучше! И если увижу еще раз тебя или кого-нибудь из местной нечисти в бане, в туалете или в нашей спальне во время переодевания – уеду в город! Общаться с мелкорослыми извращенцами не собираюсь!

– Скажу. Прослежу. Исправлюсь! Правда-правда! – Он едва не перекрестился, но, вовремя сообразив, просто почесал лоб. – Ну прости! Бес попутал. Забыл, что ты меня видишь.

– Короче! Я – сказала, ты – услышал! Не услышал – пеняй на себя!

Не замечая вздохов, полных раскаяния, я походкой королевы доплыла до крыльца и скрылась на темной веранде.

Приоткрыв дверь в дом, я юркнула внутрь и уже более смело заторопилась по темному коридору к освещенной луной ближайшей двери. Кажется, Ольга говорила, что постелет нам в этой комнате.

Для убедительности я потопталась, прислушиваясь, и, уже не раздумывая, скользнула внутрь. Раскатистый храп, раздавшийся из-за дальней двери, развеял все сомнения. Галина спала тихо и всегда исключительно на спине. Иногда мне даже казалось, что она не дышит.

Вот и теперь картина, открывшаяся мне, требовала валидола! Сестра лежала на спине, сложив руки на груди. В лунном свете ее лицо, обрамленное темными волосами, казалось мертвенно-бледным, наводя на мысли о вампирах и прочей ночной мерзости, популярной в нынешнем мире.

Как бы отучить ее так меня пугать?

Прежде чем скинуть халат я на всякий случай с опаской огляделась по сторонам. Домового я не увидела. Кажется, внушение подействовало!

Натянув майку, устроилась на диване рядом с сестрой, с наслаждением закрыла глаза и тут…

«Мимо Ольгиного дома я без шуток не хожу. Ща гранату ей заброшу и геймовер покажу!» – От дикого завывания, сдобренного нестройно взятым на баяне септаккордом, меня подкинуло так, что я чуть не слетела с дивана.

– Господи, что это?! – Галя села, дико озираясь. Видимо, ее привыкшие к классической музыке уши тоже не выдержали такой серенады.

«Что-то ночью грустно стало, эх, схожу-ка до гостей. Динамит сейчас достану, чтобы стало веселей…»

– Твою налево!.. – Где-то хлопнула ставня. – Гришка, ирод! Опять, гад, где-то самогонки надыбал?

Мимо нашей двери по коридору грозно протопали шаги, хлопнула дверь, и голос Ольги Николаевны донесся до нас уже с улицы: