Зайон принялся искать в «Гугле».

– Я это помню. Красивые парни в роке. – Я предположила, что он процитировал название, хотя, зная его, я могла подумать, что он ностальгирует по прекрасному прошлому.

Леонард вернулся к теме.

– «Рок пейпер» выпустила целую статью про самых горячих девочек в роке. Пятьдесят страниц сексуальных кошечек в коже, с ярким мейкапом. На них обрушились с критикой за то, что они сосредоточились на внешности женщин, а не на их музыке. Сексизм, знаете ли. Так что в одном из последующих номеров они выпустили такую же оскорбительную статью про красивых парней-рокеров, каких только смогли раскопать.

– Оскорбительную уж точно. – Зайон нашел статью и медленно продирался через напичканное рекламой слайд-шоу, разглядывая фото таких маститых музыкантов, как Джон Бон Джови и Адам Коупленд. Я выхватила у него мышь и пронеслась по фотографиям людей, которых не знала, пока не нашла Мику с такой широкой белозубой улыбкой, какая явно не отличала остальных рокеров. Да и оделся он так, словно раскопал вещи на барахолке, – облегающие ярко-красные штаны, высокие зеленые кеды «Конверс» и потрепанная футболка с изображением группы, о которой я в жизни не слышала. Но с таким лицом Мика однозначно вписывался в ряды «Красивых парней в роке».

Я прочитала подпись вслух:

– «Мика Синклер, тридцать один год. Весы по знаку зодиака, и вы, дамы, должны знать: это означает, что он хороший любовник». – Я прыснула и продолжила, давясь смехом: – «Но вы вероятно, не знаете, что этот плохой рок-мальчик, вырос в очень религиозной семье. Путешествуя по стране с семьей вместе с сектой, юный Мика Синклер распевал воодушевляющие песни в церковном хоре, прежде чем потряс всех нас песней под названием «Гравитация». О боже!

– Именно, – сказал Леонард. Он подошел к нам. – Можно мне?

Я дала ему мышь, и он набрал в «Гугле» что-то еще. Прежде чем открыть ссылку, он произнес:

– И вот репортеры вцепились в эту историю про церковь и тут же начали публиковать подобные статьи. – Он открыл материал, который начинался с огромной фотографии Мики в обнимку с роскошной блондинкой, надо полагать, на частном пляже. Фотографу повезло снять Мику практически без штанов. Можно было увидеть все его тело, если бы не пиксельный фиговый листок, загораживающий ту самую часть тела, которая делала кадр особенно интересным.

Зайон покачал головой и сказал:

– М-м-м, этот мальчик восхитителен. Только взгляните на эти плечи.

Я взглянула. Я сидела на этих плечах меньше чем два часа назад. Мой желудок сжался, когда я подумала об этом. Не пойми откуда на меня накатила волна ревности к девушке на пляже. Вероятно, мне нужно было посочувствовать ей. Скорее всего, он бросил ее после того, как их сфотографировали.

Леонард дал нам возможность переварить все новые сведения и вернулся к нашему разговору.

– Эта тема двуличности довольно долго была популярна у журналистов, которые писали подобные статьи.

То, что я узнавала в этом отделе, не переставало меня удивлять.

– Прелестно.

– О, я знаю. Тогда я думал, что это будет похоже на крушение поезда. Я даже провел небольшое расследование, чтобы узнать, в какой секте он состоял. Его родители, во всяком случае.

– Да? – Заинтригованная, я подалась вперед. Сплетни продаются не просто так.

– Она называлась «Мараната». Как я выяснил, это значит нечто вроде «Возвращение Господа» или что-то в таком духе? Как это правильно звучит?

– Второе пришествие, – ответил Зайон. Мы с Леонардом повернулись и уставились на него. Он положил руку на бедро. – Что такого? Я вырос в баптистской семье на юге.